Эхо вторжения

Оглавление

125

В следующий миг верхняя половина диска стала вдруг полупрозрачной, она раскололась надвое и из аппарата ловко выскользнула человеческая фигура в чер-ном одеянии, с непрозрачным шлемом на голове. Ростовцеву почему-то пока-залось, что фигура эта женская, наверное, из-за плавных ее изгибов и грациозности шага, которым она направилась в сторону позиций отряда майора. На ходу незнакомка освобождала голову от шлема.

— Не стрелять! — Только и успел скомандовать Ростовцев до того момента, как из-под шлема показалась голова с недлинным волосом цвета двуглавого орла на диске, а лицо…, лицо действительно оказалось женским. Яркие голубые глаза, под длинными ресницами, чуть курносый нос и достаточно пухлые нервные губы. Все это он увидел с помощью бинокля. Но скоро бинокль ему уже не понадобился — гибко прыгая по камням, девушка, а женщина была явно молода, не старше двадцати пяти лет, бесстрашно приближалась к последней, как они ранее думали, позиции десантников.

Увидев тяжело поднявшегося ей навстречу Ростовцева, она улыбнулась и сказала на чистейшем русском языке:

— «Карета скорой помощи» на подлете! Вас много?

Тогда поднялись и остальные. Только один из десантников не смог встать на ноги, а лишь привел свое тело в сидячее положение. Но, тем не менее, не оторвал взгляда от появившейся «нимфы в черном», или как бы сказали местные жители на своем персидском диалекте — «пери». Теперь, вблизи, на рукаве незнакомки можно было различить белый круглый шеврон с изображением черной пантеры в прыжке и выполненную в виде ломаного угла нашивку, соответствующую тому же трехцветному флагу.

— Кто вы, милая девушка? И что это было? — Спросил Ростовцев, с трудом вы-давливая слова из пересохшего рта. Но ответа не услышал — из-за поворота ущелья с легким шелестящим гулом показался обычный транспортный вертолет, обломки такого же догорали на склоне, выкрашенный буро-серо-зелеными разводами камуфляжа, с уже знакомой эмблемой золотого орла на фюзеляже и большим красным крестом на днище и на носу летательного аппарата, обозначающего его принадлежность к медицине.

— Подпоручик ВКС Российской империи, Виноградова! — Иронично улыбаясь, представилась незнакомка. — Атака на превосходящие силы противника в условиях пересеченной горной местности! Вот что это было! — Еще ироничнее улыбнувшись, добавила она. Похоже она прекрасно сознавала шокирующий эффект своих слов упоминающих Российскую империю, да еще в сочетании с давно забытым чином русской армии, и тем более принадлежностью его к военно-космическому флоту.

— Что еще за империя? — С недоумением нашел в себе силы спросить Ростовцев.

— Все вопросы потом! — Прекратив улыбаться, сказала девушка. В это время санитарный транспорт совершил посадку и, из его раскрытого люка выпрыгнули несколько человек в камуфляже, напоминающем окрас вертолета, и потянули за собой носилки. — У вас есть тяжелые раненые? Грузимся быстро, и в госпиталь!

— Ну, что же! Грузимся ребята! Собрать оружие! Васильев, растяжку в пещере сними, не хватало еще напоследок самим подорваться! — Ростовцев пока сам не понимал, почему так спокойно принял нелепые, на первый взгляд, объяснения златокудрой девчонки. Возможно, это была апатия после боя, возможно просто усталость. Постбоевая релаксация погасила и любопытство, и он даже не собрался посмотреть, что же именно случилось с моджахедами от действия «белого пламени». Но он и так предположил, что они, как и в Ястребовске просто «растеклись». Это деяние подсказывало, что диск подпоручика Виноградовой — механизм из арсенала «летающей тарелки». Да и фамилия — Виноградова — будила в памяти почти забытые ассоциации с тем же Ястребовском. Но притупившаяся после психической и физической нагрузки от боевой схватки, память ленилась выдавать воспоминания того периода его жизни, хотя и времени с тех пор прошло не так уж и много. Логически, хотя и медленно рассуждая, он потихоньку приходил к выводу, что и Виноградова, и боевой диск имели связь именно с той «летающей тарелкой», которую угнали в Ястребовске таинственные «ухари». Потом он опять на одних рефлексах, почти в полусне, командовал погрузкой, забрался в вертолет последним из своей команды, как и положено командиру. Оглянулся на девчонку, вновь нырнувшую в свой странный летательный аппарат, вспомнив, что она обещала «прикрывать» их вертолет во время пути.

Пристроившись в грузовом отсеке на полу, опираясь спиной на внутреннюю обшивку, он, все еще находясь в пограничном состоянии яви и сна, поймал свою чуть более осознанную мысль: «Кто бы ни были эти вояки, эмигранты, или те «ястребовские ухари», но сегодня они вытащили группу из могилы, почти уже засыпанной и утрамбованной сверху. Только памятник установить оставалось! И сделала это одна девчонка! — В такой вот эмоционально-образной форме охарактеризовал он их спасение. — И какие чувства я теперь должен испытывать к этим ребятам? Они скрылись тогда из зоны оцепления в неизвестном направлении, несмотря на постоянный радарный контроль и вопреки авиационной блокаде. Так вот где они обосновались!» — Мысленно хмыкнул Ростовцев и сразу же после этой мысли отключился от яви, полностью перейдя в состояние усталого сна. К осознанному ответу на свой же вопрос он так прийти не успел.