Пари с будущим

Оглавление

147

Стелла тем временем завернула в проулок и повела машину прочь от дома Ленки.

Та сидела, сложив ладони и закрыв ими нос. Глаза были круглыми от страха:

— Что же вы делаете? — простонала она спустя минут пять, глядя на меня, а я пытался усмирить не вовремя взбодрившуюся Светланку. — Тебя ведь теперь убьют, Денис!

— Это ничего, — ответил я ей, наконец заталкивая юного слоненка на ее место рядом с матерью. — Много будешь жить — сильно состаришься, — и подмигнул Светику.

— Нам с ней тоже угрожали…

— Лена, — серьезным и холодным голосом заговорила Стелла-Савитри, — я не стану говорить тебе всего. Только то, что отчасти прояснит для тебя ситуацию. У нашей фирмы и нашего директора большие финансовые проблемы. Ты здесь лично ни при чем, но! — она резко вскинула указательный палец. — Но ты однажды видела того, кого не должна была видеть. Того, с кем проблемы у фирмы, одним словом. У человека откровенная паранойя, но эта сволочь — крутая сволочь.

— Я думала, 90-е давно прошли.

Стелла бросила ироничный взгляд через плечо:

— 90-е прошли. Сволочи остались.

— А кого я видела?

— Вот давай мы только не будем уточнять! И без того проблем хватает.

— Тогда каким боком тут Денис?

— Вы же вроде встречаетесь? — равнодушно изрекла Стелла, а Савитри от себя добавила едва различимой язвинки. Едва различимой для меня, а Ленка ее не заметила. Как там говорил Шива? Безумные тетки? В чем-то он прав…

И хотя моя напарница наплела неслыханной чуши, Еремеева поверила. Ей хотелось верить, что кто-то поможет, и банальная лапша на уши показалась ей золотыми серьгами. После пережитого Ленку прорвало: она начала говорить и говорить. Рассказала про звонки Тараки, угрозы. Про то, как убегала с работы, чтобы проверить дочь в детском садике. Про мою бабушку, которой так не вовремя приспичило передать мне нетбук в больницу.

— Почитаешь мне? — шепнула утомленная маминым красноречием Светланка, исподтишка показывая мне свою книгу.

— А что там у тебя?

— «Незнайка в Солнечном городе»!

Ленка мгновенно переключилась с пятого на десятое:

— Светатун у нас недавно запала на «Незнайку».

— А я уже ничего оттуда не помню, — зевнув, призналась Стелла и плавно вырулила на загородную трассу.

— Тут рассказывается, что бывает, когда волшебная палочка попадает не в те руки, — продолжала просвещать нас Еремеева-старшая.

— Страшное дело, — согласился я.

— А что ты смеешься? — (Я не смеялся. Честное слово.) — У меня давно уже есть ощущение, что кто-то выпустил из зоопарка всех ослов, по приколу превратив их в людей. Как это сделал Незнайка… — она указала на дочерин увесистый фолиант.

— Аленосик, а ты ведь в чем-то права. Ослы на свободе — страшное дело.

— Да, страшное… Страшное… Но почему, за что?

Выговорившись, Ленка вдруг расплакалась. Увидев это, в унисон завыла и Светланка. Только предусмотрительная Стелла, не отвлекаясь от дороги, на ощупь вытащила из сумочки стеклянный флакончик с какой-то жидкостью и без единого слова протянула его назад. Я успел прочесть на этикетке слово«…валерианы». Следующим движением она извлекла упаковку бумажных носовых платков и невозмутимо отправила их по тому же адресу.

— Простите меня, простите! — шептала нам Еремеева, утираясь платочками и дрожащими руками капая валерианку прямо в колпачок, а Светик, скривившись, отодвинулась от нее и зажала нос двумя пальцами. — Я совсем рехнулась.

— Немудрено, — отозвалась Стелла. — Итак, некоторое время вы с девочкой поживете у меня в загородном доме. Там охраняемая частная территория, дачи всяких крутых… Ну, ты понимаешь. Теперь у тебя будет вот этот телефон, — она подала Ленке новый сотовый. — Взамен тому, что ты оставила дома. Но условие: никому, кроме нас с Денисом, не звони.

— Но…

— Да, они все будут волноваться, никуда от этого не деться. Мы найдем способ оповестить твоих близких. Но если всё получится, как нужно, никто об этом и не вспомнит.

Знала бы Ленка, насколько буквальным был смысл этой фразы!

* * *

Едва слышно работала сплит-система. За огромным, от пола до потолка, полукруглым окном открывался романтичный весенний пейзаж загорода. Веки наливались тяжестью.

— На счет «десять» ты заснешь и станешь говорить со мной целиком и полностью от лица ади, — тихо внушала Савитри, стоя позади и кончиками пальцев поглаживая мои волосы.

Напоследок я подумал о том, как хорошо, что Ленка и Светик в соседней комнате и что хоть какое-то время можно побыть за них спокойным. Вздох получился необыкновенно легким, после чего я куда-то провалился…

Молния, ударившая в часы

И снова передо мной висит гигантский шар из зеркальных пазлов. Я гляжу в них и пытаюсь прочесть по складывающимся картам будущее, однако Небесное Таро не поддается моим усилиям…

Вот доносится из ниоткуда:

«Но его-то за что?!»

«Сколько же раз я слышал эту фразу!»

Мне так больно, так больно в груди, и это боль утраты и бессилия. Она душит меня, и я знаю, что это какое-то невнятное пророчество. Но лучше уж ничего, чем столько тумана.

Затем я вижу в осколке зеркала нашу станцию. Вижу так, словно подглядываю в дверной глазок. Вижу суету среди коллег, но не слышу ни звука.

Так и не разобравшись, что происходит (или произойдет?) на «Трийпуре», я… просыпаюсь.

Укрытый тонким, но теплым одеялом, лежа на диванчике в той комнате, где Савитри начала гипноз, я пытаюсь вспомнить, что еще было, кроме этого сна, и понять, сколько сейчас времени. В комнате сумрак: высоченное окно плотно прикрыто шторами. Но «внутренний таймер» мне подсказывает, что проскочило несколько часов.