За гранью

Оглавление

100

— Леди Эйрин! Я вижу, вы так обрадовались моему приходу, что позабыли о приличиях. Мне, безусловно, льстит ваше искреннее расположение ко мне, но позвольте напомнить, что мы обе в гостях у леди Грейс, которой и принадлежит право первой приветствовать посетителей.

Баронесса густо покраснела. Грейс торопливо шагнула вперед, храбро заслонив подругу грудью.

— Доброе утро, леди Кайрен, — сказала она, тщетно пытаясь унять предательскую дрожь в голосе. — Рада видеть вас снова.

Графиня бесцеремонно продвинулась в глубь спальни, распространяя вокруг приторный аромат спелых абрикосов.

— А я рада, леди Грейс, что вы наконец-то нашли время обновить свой гардероб. Кстати, у вас потрясающий вкус. Моя матушка просто обожала платья такого фасона. Особенно на склоне лет.

— Похвала из ваших уст вдвойне приятна, леди Кайрен. — Грейс уже справилась с волнением и спокойно восприняла этот более чем сомнительный комплимент.

Кайрен снова улыбнулась, но улыбка ее не смогла до конца скрыть скользнувшую по лицу тень недовольства. Очевидно, она ожидала несколько другой реакции.

— Готовитесь к вечернему празднеству? — переменила тему графиня.

— Я сама только что узнала о нем, — ответила Грейс, тщательно подбирая слова. — Король Бореас прислал мне личное приглашение на пир. Курьер доставил его всего несколько минут назад.

— Ах да, король Бореас…

Кайрен произнесла эти слова таким многозначительным тоном, как будто Грейс ненароком открыла ей некую тайну государственной важности. А у последней постепенно складывалось впечатление, что графиня сознательно ищет и находит двойной смысл даже в самых невинных и однозначных фразах.

Гостья подошла к окну и рассеянно выглянула во двор.

— Я уверена, что вы непременно захотите выразить его величеству благодарность за оказанную честь. Впрочем, было бы странным ожидать иного от дамы столь благородного происхождения, как ваше. — Она отвернулась от окна и устремила взор на Грейс. — Хочу только добавить одну вещь. В Кейлавере мы с вами обе в гостях, что в некотором смысле нас роднит. Поэтому я считаю своей обязанностью — нет, своим святым долгом! — предупредить вас касательно короля…

Эйрин с побледневшим от гнева лицом выступила вперед. Пальцы ее судорожно сжались в кулачки.

— Предупредить? Предупредить о чем, Кайрен?!

Графиня весело рассмеялась:

— Ах, милая Эйрин, как же ты еще все-таки молода, невинна и наивна! Так и должно быть, все правильно. Неведение — удел юности. Не обижайся, но ты пока не знаешь и не понимаешь многого из того, что не составляет секрета для таких зрелых женщин, как леди Грейс и я.

Баронесса порывалась что-то возразить, но Грейс едва заметно покачала головой, и та замолчала, хотя по-прежнему выглядела до предела возмущенной. Грейс сочувствовала ей, но считала более важным выслушать до конца откровения Кайрен. Разумеется, она не испытывала теплых чувств к этой змее (тоже мне родственница!), но полученное от Бореаса задание подразумевало беседы со всеми, кто прямо или косвенно принимает участие в работе Совета, с целью выяснить их истинные мысли и намерения. Так почему бы ей не начать с леди Кайрен?

— Продолжайте, графиня, — сказала она, демонстрируя живейший интерес. — Так о чем же вы хотите меня предупредить?

Торжествующая улыбка заиграла на полных, чувственных губах Кайрен.

— Только умоляю, не поймите меня превратно, — воскликнула она. — Никто не посмеет отрицать, что король Бореас — достойный и справедливый монарх.

«Что не мешает людям думать прямо противоположное», — мысленно закончила Грейс недосказанную фразу.

— Однако, — продолжала графиня, — общеизвестно, что он является ярым приверженцем культа Ватриса-Быкоубийцы, покровителя воинов. И хотя я бесконечно далека от мысли упрекать мужчин за пристрастие к распрям, жестокости и насилию — в конце концов, все это у них в крови…

Грейс прикусила губу. Культ Ватриса? Что это? Религиозное течение? Орден? Точное знание, несомненно, помогло бы ей лучше проникнуть в мотивы поступков Кайрен, но она не собиралась демонстрировать свое невежество, задав вопрос самой графине.

— Вы намекаете, если я правильно поняла, что король Бореас чрезмерно агрессивен? — спросила она вместо этого.

— Ах, милочка, слова — это такая скользкая вещь, — усмехнулась Кайрен.

«Так же как и ты, милочка!» — произнесла про себя Грейс, а вслух заявила:

— Не могу сказать, что одобряю войны, но в тревожные времена порой нет другого выхода.

— Выход никогда не бывает один, а для отражения угрозы существует множество более гибких, а зачастую и более могущественных способов, нежели применение грубой силы. Но мужчины так прямолинейны, что не видят и не желают знать ничего иного. Не все, правда. Есть и другие.

Грейс никогда не любила играть в загадки.

— Кто же они? — спросила она напрямую.

Зеленые глаза графини сверкнули ярче огромного изумрудного кулона у нее на груди.

— Пока могу только сказать, что в Совете Королей будут принимать участие некоторые особы, чьи интересы не совпадают с устремлениями Бореаса. Мне кажется, леди Грейс, вы немного поторопились, предавшись одной из сторон, прежде чем выслушать предложения другой.

— Разве? Я и не подозревала, что уже не принадлежу себе.

Лицо Кайрен вплотную приблизилось к ней. Удушливый запах абрикосов обволакивал и туманил мозг. Понизив голос, графиня снова заговорила:

— Бореас — сильный монарх, но не советую вам заблуждаться на его счет. В первую очередь он мужчина, следовательно, поддается манипулированию. Несколько капель отвара, несколько вовремя вставленных льстивых слов… Да вы и сами должны знать, как это делается. Если же нет, могу научить. Сами посудите, милочка, ну зачем вам служить ему, если все можно сделать наоборот?