За гранью

Оглавление

126

Поэтому не стоит удивляться тому, что на десятый день пребывания в Кейлавере Грейс Беккетт сидела в своей комнате одна, отчаянно скучала и от нечего делать глазела в окошко.

Из ее спальни открывался неплохой вид, но взор Грейс чаще всего задерживался на макушках двух караульных башен, между которыми располагались ведущие в крепость ворота. Ей вспоминались крестьяне и ремесленники с согбенными спинами и шаркающей походкой, входившие и выходившие из ворот в то памятное утро, когда Дарж привез ее в Кейлавер. Кому-то может показаться смешным, но сегодня она завидовала этим забитым, бесправным сервам — замученным непосильной работой, неграмотным, полуголодным пасынкам изначально несправедливой и порочной феодальной системы — лишь потому, что те в отличие от нее имели возможность свободно покинуть замок в любую минуту.

Грейс обреченно вздохнула. Вчера она взяла на заметку узенький боковой коридорчик, начинающийся неподалеку от пиршественного зала. Быть может, исследовав его, она обнаружит нечто более интересное, нежели воняющий дерьмом сортир или благоухающая тухлятиной кухня? Конечно, она могла бы заняться чтением, но примитивный слог средневековых хронистов ей порядком поднадоел, а от вычурных букв готического шрифта сильно уставали глаза. Нет, чтение исключается. Уж лучше пойти прошвырнуться по цитадели. Заодно и ноги разомнет. Она хотела уже отвернуться от окна, но в последний момент успела заметить краем глаза мелькнувшее внизу яркое зеленое пятно.

Мгновенно забыв обо всем, она вновь приникла к полупрозрачному стеклу. Есть! Лица Грейс не видела, но эти волосы цвета красного золота и изумрудное платье могли принадлежать только одной персоне — леди Кайрен. Графиня неторопливо пересекала двор под ручку с каким-то высоким широкоплечим мужчиной в жемчужно-сером костюме. Спутник Кайрен тоже был знаком Грейс: изящный наряд, серебрящиеся на висках прилизанные волосы и статная фигура безошибочно выдавали в нем лорда Логрена, главного советника ее величества королевы Эминды Эриданской. Они шли, чуть не соприкасаясь головами, и выглядели поглощенными беседой. Что-то ёкнуло в груди Грейс. Логрен при встрече показался ей человеком умным и независимым в суждениях, и она никак не ожидала увидеть его вовлеченным в сферу интересов такой прожженной интриганки, как графиня Силезская. О чем же, интересно, они так увлеченно разговаривают?

Странная парочка приблизилась ко входу в зеленый сад-лабиринт, занимающий центральную часть крепостного двора. Там они задержались на минутку — Грейс почудилось, что Логрен как-то воровато огляделся по сторонам, — затем вошли в оплетенную стеблями глицинии арку и скрылись из виду.

Грейс закусила губу. Эйрин говорила ей, что в этом мире существует закон, согласно которому гость не может покинуть дом, не испросив предварительно разрешения у оказавшего ему гостеприимство хозяина. И если ей вдруг вздумается куда-то уехать, придется просить дозволения у короля Бореаса или, на худой конец, у лорда Олрейна. Но кто мешает ей просто прогуляться по двору? Она ведь останется при этом в пределах Кейлавера, не так ли? Не дав себе труда задуматься над тем, что собирается предпринять, Грейс стремительно выбежала из комнаты.

Снаружи было гораздо холоднее, чем она думала.

В отличие от предусмотрительной Кайрен Грейс не позаботилась надеть ни меховую накидку, ни теплую шерстяную шапочку, а кринолин на поверку оказался никудышной защитой от мороза и ветра. Она осторожно прикрыла за собой дверь бокового выхода, предназначенного для слуг и редко используемого придворными. Грейс выбрала его именно по этой причине, а еще потому, что черный ход не было видно из окон центральной башни. Длительные экскурсии по замку принесли первые плоды: все же не зря она потратила столько времени, шляясь по бесконечным коридорам. Прикрывая вырез платья сложенными на груди руками, Грейс быстрым шагом направилась к лабиринту через вымощенный брусчаткой двор.

Добравшись до входа в сад-лабиринт, она остановилась и оглянулась через плечо. Во дворе не было ни души, не считая отводящего в конюшню лошадь молоденького оруженосца, да и тот не обращал на нее ни малейшего внимания. Собравшись с духом и расправив плечи, Грейс решительно шагнула вперед.

Уже через несколько минут она начала жалеть о том, что, во-первых, вообще пустилась в эту авантюру, а во-вторых — что никого не поставила в известность. Сначала она пыталась запоминать повороты, но не прошла и нескольких дюжин шагов, как окончательно запуталась. Четыре раза налево и два направо? Или наоборот? Одно было ясно как день: она даже не знала, в какой стороне находится выход. Сплутовать и прорваться напрямик сквозь живую изгородь тоже не представлялось возможным. Стены лабиринта достигали двенадцати футов в высоту и состояли из сплошного переплетения оснащенных внушительного размера шипами ветвей. Стоит полезть напролом, шипы в считанные минуты в клочья изорвут одежду и в кровь раздерут лицо и руки.

«Успокойся, Грейс. Подумай. Ты врач и опытный исследователь. Вспомни, чему тебя учили. Неужели примитивный лабиринт, выращенный неграмотным средневековым садовником, выше твоих интеллектуальных возможностей?»

И она двинулась вперед, а каждым шагом все дальше углубляясь в хитросплетение вечнозеленых коридоров.

Довольно скоро Грейс выявила определенную закономерность. Дважды свернув налево и один раз направо, она попадала в новый сектор, где — готова была поклясться — раньше еще не проходила. Здравый смысл подсказывал, что, придерживаясь такой тактики, она рано или поздно попадет в центр. Приподняв намокший подол платья, Грейс ускорила шаг. Интуиция подсказывала, что она приближается к цели. Налево. Еще налево. Теперь направо. И…