Жар небес

Оглавление

— Да скажи же что-нибудь, черт бы тебя побрал!

— Хорошо.

Он подался вперед, протянув руку, собрал в кулак полы рубашки, вынуждая ее встать.

— Пойдем в постель.

Несколькими минутами позже они лежали под простыней, крепко отдающей запахом мужского пота, и ее запахом, и запахом секса. Она лежала, повернувшись на бок, лицом к нему. Он уткнулся между ее грудями, ласково проводя языком по ее соску.

— Я так давно мечтал об этом, — пробормотал он. Шейла тоже решила оставить на время свои опасения. Кэш прав. Какое ей дело до завтра? Пусть все катится к черту! Живем один раз. Возможно, завтра ей придется заплатить за это втридорога, но теперь, когда его губы так нежно касаются ее груди, теперь ей все равно.

— Может быть, ты еще скажешь — с тех пор как встретил меня?

— Нет, я мечтал об этом еще до того, как мы встретились.

— До того, как мы встретились? — озадаченно повторила она.

Он перевернул ее на спину и, опершись на локоть, положил вторую руку ей на живот.

— Я впервые заметил, что ты больше не маленькая девочка, когда случайно увидел тебя в «Магнолия-драг». Мне было лет восемнадцать-девятнадцать. Ты вошла со своими подружками. Вы все вели себя ужасно глупо, хихикали. Кажется, ты была еще в начальной школе. Ты заказала шоколадный напиток.

— Не помню.

— С чего бы тебе это помнить? Для тебя это был самый обычный день.

— Ты что-нибудь сказал мне? Он горько усмехнулся:

— Конечно, нет. Ты бы убежала, как ошпаренная, если бы гроза Хевена вдруг заговорил с тобой.

— Это в то время, когда у тебя был мотоцикл? Он кивнул, и она засмеялась:

— Ты прав. Я здорово скомпрометировала бы себя, если бы даже просто сказала: «Привет!"

— А Коттон меня бы кастрировал, если бы только заподозрил, какие мысли бродят в моей голове. Я к тому времени уже шарил под каждой юбкой, которую можно было задрать кверху. Я даже в «Магнолию» пришел из-за этого — надо было купить резинки. Я как раз вынул деньги, когда ты вошла, и мне сразу захотелось побыть еще. Я взял стакан виски в автомате.

— Чтобы еще немного поглазеть на меня? Он кивнул.

— На тебе был розовый свитер, пушистый-пушистый розовый свитер. И твои груди сводили меня с ума. ими были маленькие, остренькие. И так четко вырисовывались под тонким свитером.

Шейла слушала его историю как зачарованная. Кэш долго глядел в ее широко раскрытые глаза, затем нагнулся и припал ртом к ее твердому соску. И каждое ласковое движение его языка было непомерно желанным, зревшим многие годы.

— , Не думай, что я был восторженным юнцом. У меня было уже больше чем достаточно девчонок, — продолжал он. — Но все они добивались меня. Я никогда не обижал их. Ты была чересчур юной для такого опытного человека, как я. — Он несколько раз подвигал головой, гладя лицом ложбинку между ее грудями. — Ты думаешь, я был развратник?

— Жуткий.

Он поднял голову и усмехнулся, глядя на нее:

— Но тебе это приятно?

— Да, — призналась она и смущенно засмеялась. — Мне кажется, любой женщине приятно знать, что она хоть раз была предметом мечты.

— Ты была, мисс Шейла, была. Меня называли белой швалью, ублюдком и подонком. Ты была правящей королевой Бель-Тэр. Я был взрослым. Ты была еще подростком. Ты была настолько далека от меня, что это даже не смешно. Но я ничего не мог с собой поделать. Я хотел дотронуться до тебя.

— Потому что это было невозможно?

— Наверное.

— Запретный плод сладок.

— Я знаю только одно: меня это здорово задело, — прошептал он, целуя ее. — После того как ты с подругами ушла, я сел на мотоцикл и понесся за город в лес.

— Мне стоило только набрать номер — и подо мной через пять минут уже лежала бы девчонка. Но я никого не хотел. Мне оставалось только одно — покончить с мыслями о Шейле Крэндол.

И снова поцеловал ее, теперь еще сильнее.

Глава 36

Коттон капризничал даже тогда, когда чувствовал себя хорошо. Уже через неделю после его возвращения домой почти каждый из обитателей Бель-Тэр хоть раз испытал соблазн придушить его во сне.

Терпение Трисии, и без того очень ограниченное, истощилось в первый же день, проведенный у его постели. Окликнув Шейлу в холле, она сказала приглушенным тоном, чтобы он не услышал из кабинета:

— Он и всегда был страшный зануда, но теперь это какое-то исчадие ада.

— Старайся угадывать его настроение, — ответила Шейла. — Не делай и не говори ничего такого, что его раздражает.

Она очень боялась, что сестра с мужем, желая поскорее решить вопрос с продажей Бель-Тэр, заведут об этом речь с Коттоном. А доктор Коллинз предупреждал, когда она забирала отца домой, что у него все еще очень слабое сердце и обращаться с ним надо предельно осторожно, даже если он будет казаться вполне здоровым.

Трисия приняла совет Шейлы с недоброй улыбкой:

— Тебя это так беспокоит? Наверное, поэтому ты не спишь ночами.

— О чем ты?

— Ладно-ладно, не строй из себя воплощенную невинность. Всей твоей хитрости не хватит, чтобы скрыть от нас свои ночные похождения. — Она встряхнула головой и язвительно расхохоталась. — Ну скажи по совести, Шейла, разве у тебя не извращенный вкус? «Голубой» продавец античности и похотливый распутник из белой швали?

— А также — твой собственный муж, — невозмутимо парировала Шейла. — Оскорбляя мой вкус, ты оскорбляешь и свой. Не забывай, что я нашла Кена раньше тебя.

— Уж об этом я никогда не забуду, — самодовольно согласилась Трисия, — видимо, так же, как и ты.

Шейла промолчала, надеясь предотвратить ссору. Пикироваться с Трисией было бессмысленно. А когда она отказалась ухаживать за Коттоном, Шейле и вовсе стало безразлично, чем она занята и что думает о ней и ее друзьях.