Тени исчезают в прошлом (СИ)

Оглавление

— Ой, да мне сегодня нужно пораньше выехать, поэтому и вышли в такую рань. Сестра прилетает из Канады на недельку погостить. Вот, надо встретить.

— А, ну иди, гуляй, гуляй, тока осторожна будь, темно на улица, скользка!

— Хорошо, буду! Хватит, Веста, пошли гулять! До свидания, теть Паш! — сказала Светлана и открыла тяжелую парадную дверь. Она поежилась от ветра, запахнула воротник поплотнее и пошла привычным маршрутом.

Улица была еще совершенно пуста, тени старых тополей лежали на дорожке, освещенной зыбким, то и дело мигающим светом фонарей. Света взглянула на часы: пять пятнадцать. Как раз, через полчаса будем дома. Надо бы еще себя в порядок привести, позавтракать и выезжать. «Ничего, нормально, к половине девятого вполне успею» — подумала она. Веста подошла к бордюру и подняла остренькую лисью мордочку вверх, принюхалась, и вдруг стремглав побежала в противоположную сторону.

— Эй, Веста, ты что, совсем ополоумела?! Стой, кому говорят! — возмутилась Светлана, потому, что собака, несмотря на кажущуюся миниатюрность с такой силой рванула вперед, что Света поскользнулась и еле устояла на ногах. Но Веста, не обращая внимания на крики хозяйки, все тянула и тянула ее куда-то за гаражи, в темноту. Она нервничала, прижимала хвостик, жалобно, испуганно поскуливала и вдруг резко остановилась.

— И чего ты тут нашла? Опять крысу почуяла, что ли? Вот балда!

Но тут Светлана осеклась. Между двумя крайними «ракушками» была узкая щель, где она вдруг заметила странный сугроб. Веста подбежала к нему и громко визгливо гавкнула. Приглядевшись, Светлана поняла, что это вовсе не сугроб, а женщина, одетая в джинсы и красную куртку с капюшоном. Неестественно вывернутая рука сжимала тонкий ремешок кожаной сумки. Веста, дрожа всем своим длинным телом, прижималась к ногам хозяйки и выла громко, протяжно, словно уже и сама была не рада своей страшной находке.

— Подожди, малышка, — Света погладила свою любимицу по голове, — Может, она жива, а? Может просто пьяная?

Она нагнулась над телом и тихонько окликнула:

— Эй, вам плохо?

Это был глупый вопрос, который она задала только для того, чтобы успокоить саму себя. Свет фонарей сюда почти не доставал, но даже в полумраке Светлане показалось странным, что волосы незнакомки, светлые, почти белые на концах, надо лбом очень темные. Света вытащила из кармана дешевую пластмассовую зажигалку и сняла перчатку. Непослушные замерзшие пальцы никак не хотели крутить шершавое металлическое колесико. Но, наконец, пламя озарило правильное, овальное лицо: небольшой носик с горбинкой, длинные ресницы и пухлые губы.

— Ой, мамочки! — прошептала Света, отбросила зажигалку в снег и закрыла себе рот рукой, чтобы не закричать во весь голос.

На бледном лбу лежащей на земле девушки чернела маленькая дырочка, и вытекшая из раны запекшаяся кровь окрасила надо лбом пепельные волосы отвратительным бурым цветом…

V

Макс, обхватив голову руками, сидел над бумагами у себя в кабинете. Напротив, на месте отпускника Березина тосковал Емельяненко, обхватив ладонями чашку с остывшим жидким чаем. На столе стоял маленький вафельный тортик, который предусмотрительная Катерина сунула сегодня Вовке в качестве сухого пайка.

Показания соседей, коллег, друзей; заключения эксперта и баллистика, расписанная чуть ли не по дням биография Полины Тимофеевны Колобовой. Он выучил все это почти наизусть, но так и не нашел ни малейшей зацепки. Кому могла помешать скромная медсестра с зарплатой в три рубля и крошечной двухкомнатной квартиркой в спальном районе?! Отзывы о ней коллег были похожи один на другой, будто их писали под копирку: милая, безотказная, простоватая, бесхитростная. Соседи тоже не отличались оригинальностью.

Королев зашуршал бумагами и еще раз перечитал заключение. Сухим официальным языком было написано несколько скупых фраз о том, что пистолет марки «Макаров» калибра девять миллиметров в базе не числится. Стреляли с глушителем, с расстояния три метра. Пуля застряла в стене. На мебели и дверной ручке посторонних отпечатков пальцев не обнаружено. Письмо напечатано на принтере. На записи с телефонной карты предположительно измененный женский голос.

Здесь хоть что-то, но тоже не густо. Из всех опрошенных им в последние дни женщин, ни одна не тянула на роль убийцы. Да и мотива-то, собственно, ни у кого не просматривалось.

— Слышь, Макс, а куда это наш младший подевался? — подал голос Емельяненко.

— Ты про Егорова что ли?

Вовка кивнул.

— Он часа два назад позвонил и сказал, что у него какое-то срочное дело образовалось. Скоро должен приехать, доложиться. Может хоть у него будет что-нибудь стоящее.

— Ну да, — без энтузиазма отозвался Емельяненко.

— Вов, ты вчера поговорил с той самой Сабуровой?

— Угу, — мотнул головой тот. — Представляешь, эта мадам из-за своих перелетов-переездов день с ночью перепутала. Телефон включила только к вечеру.

— И как она тебе?

— Отпад! — закатил глаза Емельяненко. — Я таких шикарных женщин в своей жизни еще никогда не встречал!

— Мне это неинтересно. Давай по существу.

— Значит так. Мадам Сабурова, в замужестве Смит, совсем недавно развелась со своим законным супругом и вернулась в Россию. Проживает она в соседнем с Полиной Тимофеевной доме. Но как подозреваемая, она никак нам не подходит, потому что прибыла в Москву только накануне покушения. Колобова и Куприянова встречали ее в Шереметьево и до двух ночи, по признанию самой Сабуровой, они просидели у Полины, отмечая ее возвращение. Поэтому сам понимаешь, ни напечатать письмецо, ни наговорить всякой лабуды на автоответчик она не могла.