Наследство Найтингейлов

Оглавление

115

— Погоди, пока она услышит, как Маркус разговаривает с Дачесс, — заметил Норт. — Это граф Чейз, мама, и его жена. Они возвращаются первого января и отказываются уезжать, пока мы не обнаружим, кто покушался на Кэролайн.

— По крайней мере теперь мы точно знаем, что это не Кум, — заметила Кэролайн. — Не мог же он быть в двух местах одновременно. Миссис Фрили сказала, что теперь никто не верит в его виновность. Но все держатся начеку, потому что убийца живет среди нас, и именно он оставил нож в комнате Кума, чтобы опорочить его.

— Я глубоко оскорблен тем, что злодей попытался очернить меня, — объявил Кум с порога, где вот уже несколько минут молча стоял с блюдом пирожных и сэндвичей.

— Только не благодарите Бога, — предупредила Кэролайн, оборачиваясь, — что кто-то, пытаясь меня убить, снял этим самым подозрение с вас.

— Однако это неожиданное событие позволило мне вновь гордо держать голову и смотреть людям в глаза. Должен добавить только, что, судя по письму, оставленному в вашей спальне, особа, его написавшая, безусловно и совершенно не в себе.

— Вынужден согласиться, — медленно выговорил Норт. — Я с самого начала не верил в здравый рассудок убийцы, но эта записка показала такую бездну безумия… Кроме того, — обратился он к матери, — мы пытались припомнить всех, кто побывал в этот день в Маунт Хок, поскольку один из них наверняка ухитрился оставить записку на туалетном столике Кэролайн. Но гостей было слишком много. И лишь нескольких мы смогли с полной уверенностью исключить.

— Я подозреваю викария, мистера Пламберри, — решила мисс Мэри Патрисия. — Ужасный человек.

— У него кишка тонка для такого, — возразил Кум — Кроме того, викария здесь в тот день не было! Какая жалость! — объяснила Кэролайн, взяв с блюда сэндвич с огурцом.

— Господь милостивый! — охнула мисс Мэри Патрисия, не донеся до рта свой сэндвич.

— Но ведь слуга Пламберри был здесь и разговаривал на кухне с Полгрейном!

— Нет-нет, — нахмурился Норт, — это невозможно.

— Викарий — жалкий трус, — повторил Кум. — Однако я расспрошу Полгрейна насчет этого странного визита. Не беспокойтесь, милорд.

— Спасибо, Кум. Потом расскажешь, что говорил Полгрейн.

— Прежде чем вы уйдете, Кум, — попросила Кэролайн, — объясните, почему вы отправились за матерью Норта, никому не сказав ни слова?

— Мне казалось, что не стоит этого делать. Я не знал точно, жива ли она, и не хотел напрасно воскрешать надежды милорда только затем, чтобы потом горько его разочаровать. Поэтому и решил сначала во всем удостовериться сам. Благодарение Господу нашему, она оказалась жива и здорова, как и мисс Мария, уже взрослая, красивая и так разительно похожая на его милость! Представляете, дед милорда сказал нам, что девочка — точная копия ближайшего друга ее мужа, и еще одна жена Найтингейла оказалась распутной изменницей. Именно тогда он заставил нас поклясться никогда не говорить милорду, что его мать жива.

— Но что заставило тебя изменить слову. Кум? — осведомился Норт, поднимая голову. Теперь он сидел на полу, скрестив ноги и держа на коленях Элинор.

— Вы были так чертовски счастливы, — вздохнул Кум. — И пусть мне очень хотелось презирать ее, верить, что она причинит вам боль, совсем как остальные жены Найтингейлов, в конце концов я понял, что, вероятно, ошибался. Поэтому никому не сказал, что собираюсь сделать, даже мистеру Триджиглу и мистеру Полгрейну. Просто отправился в Холлиуэлл Коттедж, в Чиддингфолде. Какой счастье, что леди Чилтон оказалась там! И повезло еще, что она не захлопнула дверь перед моим носом!

— По правде говоря, мне очень хотелось это сделать, Кум. Я была так удивлена, когда вас увидела! Норт, видишь ли, мне так или иначе пришлось бы написать тебе: у нас почти не осталось денег. Я давала уроки музыки и хороших манер местным детишкам, но нам все равно приходилось нелегко. И тут внезапно на пороге моего дома появляется Кум и при этом выглядит бесконечно довольным собой и одновременно смертельно напуганным.

— Стоило только один раз увидеть мисс Марию, — добавил Кум, — чтобы понять: все это гнусная ложь, и мы двадцать лет жестоко ошибались. Я упросил леди Чилтон отправиться со мной в Маунт Хок, чтобы все исправить.

— Считай себя снова принятым на службу. Кум, — объявил Норт.

Поднявшись, он отдал мисс Мэри Патрисии ее дочь и протянул лакею руку:

— Если обещаешь больше не спускать с крыши чудовищные маски и не пугать ее милость, можешь оставаться в Маунт Хок до конца дней своих.

Кум величественно выпрямился;

— Должен признать, это было ниже моего достоинства.

— Ниже не бывает, — заметила Кэролайн. — Но по крайней мере вы, надеюсь, хорошенько повеселились, если, конечно, не боялись свалиться с крыши.

— Да.., по правде говоря, я нервничал. Но теперь все изменилось, и я многое вижу в ином свете. И считаю своей обязанностью разоблачить ужасное создание, убившее тетушку ее милости и двух других женщин да еще возымевшую наглость попытаться все свалить на меня. Да, мистер Триджигл, мистер Полгрейн и я обо всем посовещались и уверены, что если миссис Мейхью согласится помочь, мы решим эту загадку. Тогда в стенах Маунт Хок станет звенеть веселый смех и мы постараемся к нему привыкнуть. Возможно, даже сами научимся шутить.

— Я и ее милость будем крайне благодарны, если вы примете и нашу ничтожную помощь, — серьезно добавил Норт.

Глава 37

Ночь на тридцатое декабря оказалась самой холодной за всю зиму, по крайней мере так посчитала Кэролайн, ожидая в гостиной возвращения мужа и прислушиваясь к завыванию ветра. Норт и сэр Рафаэл Карстейрс вместе с Флешем Сэвори отправились в Гунбелл, поскольку Флеш слышал от миссис Фрили, что какой-то мертвецки пьяный клиент хвастался в пивной тем, как легко удалось ему расправиться с подлыми, неверными стервами.