Мистер Кларнет

Оглавление

112

– То есть если бы не это…

– Нет, Аллейн не зря дал деру. Чувствовал, что земля горит у него под ногами. Так что Винсент непременно добрался бы до тебя.

– Я собирался уехать завтра, – с горечью произнес Хаксли. Он сжал руль так крепко, что побелели костяшки пальцев.

«Руки бойца», – подумал Макс.

– Винсент Пол ничего бы обо мне не узнал. Нас с Аллейном никто вместе не видел. А фамилию мою знала лишь Шанталь. И то одну из нескольких.

– Шанталь связана с данным делом?

– Нет. Аллейн каждый день выслушивал ее доклады о том, где ты был, с кем встречался, но она знала об этом не больше, чем ты.

– Может, ты расскажешь теперь, что произошло на самом деле?

– А ты сам как это представляешь?

Они ехали по горной дороге с крутыми опасными виражами.

– Только в общем. Вы с Аллейном похитили Чарли. Мотив: свалить Густава. У Аллейна на первом месте были деньги, на втором месть. У тебя наоборот. Первым делом ты хотел расплатиться за себя и сестру, а деньги потом. Как?

– Очень неплохо, – усмехнулся Хаксли. – С чего начинать?

– Выбирай сам.

– Ладно. Давай я расскажу тебе о Тонтон-Кларнете, Мистере Кларнете?

– Давай. Я весь внимание.

66

– У моей сестры Патрис – я звал ее Трис, – были прекрасные глаза. Зеленые, как у Смоки Робинсона. Кошачьи глаза и темная кожа. Люди останавливались, смотрели на нее, такая она была красивая. – Хаксли улыбнулся.

– Сколько ей было лет?

– Не больше семи. Возраст я определяю на глаз. Ведь мы росли в деревне Кларнет в семье неграмотных бедняков. Как только научились ходить, сразу начали помогать родителям добывать еду. Я помогал матери собирать фрукты. Потом мы продавали их паломникам, которые шли в Содо.

– А твой отец? – спросил Макс.

– Я его боялся. У отца был очень скверный характер. Мог избить ни за что. Стоило как-то не так на него посмотреть, он хватал палку и бил меня по заднице. Но сестру обожал. Я ревновал. Помню день, когда в деревню приехали грузовики. Большие бетономешалки. Я думал, это чудовища пришли нас съесть. Отец сказал, что люди, которые на них приехали, говорят, будто здесь построят большие дома и мы все станем богатыми. Он пошел работать на стройку, тогда она принадлежала Перри Полу. Перри собирался открыть несколько дешевых отелей для паломников. Ведь им здесь негде было остановиться. Тогда же построили и храм. Я полагаю, он намеревался создать в тех местах своего рода Мекку вуду. Вскоре Пола из бизнеса вытеснил Густав Карвер. Стройка еще продолжалась, но все стало по-другому. И вот однажды появился странный человек. Я таких никогда не видел. Белый, с оранжевой шевелюрой. Он не работал, а все присматривался к детям. Играл с нами в футбол. Купил мяч. Вскоре он стал нашим другом. Это был веселый человек. Смешил детей. Рассказывал нам истории, дарил подарки – сладости, одежду. Добрый отец и старший брат в одном лице. У него была портативная кинокамера «Супер-8», он постоянно ею снимал. Выглядело очень забавно, будто у него половину лица занимает страшный черный предмет, а один глаз круглый, стеклянный. Он снимал мою сестру Трис тоже. Однажды мы отправились с ним гулять. Наш друг обнял Трис и сообщил, что уезжает. Мы очень расстроились. Сестра заплакала. Он тогда сказал, что если мы хотим, то можем с ним поехать. Мы с радостью согласились. Он взял с нас обещание ничего не рассказывать родителям, и мы опять согласились. На следующий день мы сбежали из дома, не сказав никому ни слова. Наш друг встретил нас на машине недалеко от деревни. С ним находился еще человек. Он не понравился нам. Мы испугались, стали говорить, что хотим вернуться домой. Но они вдвоем запихнули нас в машину. Сначала Трис, потом меня. Мы плакали, брыкались, а они нам вкололи что-то. Дальше я ничего не помню, очнулся уже на острове Гонаив.

Автомобиль миновал поместье Карвера. Дорога пошла вся в рытвинах. Затрясло. Долго объезжали сломавшийся грузовик, остановились пропустить стадо тощих коз, спускающееся с горы.

– Ты же видел пленку, которую я для тебя оставил.

– Откуда она у тебя? – спросил Макс, переложив пистолет из одной руки в другую.

– Потом расскажу. Ты видел, нам давали зелье?

– Да, – кивнул Макс.

– Оно сильно влияет на психику. Разрушает ассоциативные связи. Конечно, жрецы вуду дают пойло покрепче, когда хотят ввергнуть людей в состояние кататонии, но и это тоже не подарок. А нас им пичкали каждый день. Потом были сеансы гипноза. Густав Карвер сидел в белой комнате посередине, играл на кларнете. А мы стояли кругом, держались за руки. Вот так мы получали «инструкции».

– Ты был там вместе с сестрой? – спросил Макс.

– Нет. Ее я больше так и не увидел. А меня продали канадскому пластическому хирургу Лебефу. Если бы ты знал, какая это была сволочь. Редкостный подонок. Он заставлял меня присутствовать на своих операциях. Прокручивал видеозаписи. Научил делать разрезы. Я оказался очень способным, быстро овладел основами работы с хирургическими инструментами. Потом сам прочитал много медицинских книг. Когда я его убил, правосудие было на моей стороне. Но Густав остался ни при чем. Меня выслушали, я сообщил о похищении на Гаити, о том, что нам промывали мозги, о Тонтон-Кларнете, о сестре. Но Густав позаботился, чтобы все это оставили без внимания. Старик повсюду раскинул свои щупальца. Я сбежал из госпиталя, поскольку меня там дважды пытались убить по его приказу. Никто не верил ни единому моему слову. И правильно, ведь это был сумасшедший дом. Чтобы выжить, мне пришлось заниматься проституцией. Я делал то, что был вынужден делать, нравилось мне или нет. Постоянно думал, прикидывал, сопоставлял. Пытался понять, кто за этим стоит. Разыскал приятеля Лебефа, банкира Шона Майклза. Выследил его. Заставил рассказать все о бизнесе Карвера.