Выбери любимый жанр

Оценить:

Мистер Кларнет

Оглавление

«Меню» представляло собой папки с фотографиями детей – одна поясной портрет и три в полный рост (в одежде, в нижнем белье и нагишом), которые посылали по электронной почте покупателям. Покупатели сообщали о своем выборе.

До появления Интернета с покупателями встречались в закрытых клубах и передавали папки в бумажном виде. Некоторые и по сей день предпочитали этот метод, потому что электронную почту могли взломать хакеры.

Там были еще папки с фотографиями детей и покупателей, снятых скрытой камерой.

В одном файле сосредоточены фотографии покупателей, выбирающих детей на месте. Макс узнал это место. То же самое, что и на кассете, найденной в доме Фостина. Они осматривали детей, заглядывали в рот. Дети стояли на возвышениях, похожих на аукционные подставки. Макс не сомневался, что съемка велась скрытой камерой.

На нескольких фотографиях покупатели поднимались на борт небольшого судна. Виднелась часть береговой линии.

– Вы знаете, где это находится? – спросил Макс.

– Выглядит, будто снимали на острове Гонаив. Это недалеко отсюда.

– Посмотрите в базе одну девочку. Ее зовут Клодетта, через два «т», фамилия Тодор.

Женщина напечатала данные в строке запроса. Клодетту продали Джону Саксби в феврале 1995 года. Его адрес: Форт-Лодердейл, Флорида.

Макс воспрянул духом. Значит, можно освободить всех детей, проданных в рабство в Северную Америку.

«Я передам данные Джо. Мой друг станет героем. Когда все закончится и будет вынесено обвинительное заключение, его сделают начальником полиции».

Но сейчас важно другое.

Он направился в подвал.

50

– Мистер Кодада, может, вы чего-нибудь хотите? Воды? Кофе?

Макс всегда начинал допрос с предложения к сотрудничеству. При нем был переводчик, невысокий плотный человечек с восточной внешностью. Волосы напомажены бриолином.

Руки Мориса Кодада за спиной были стянуты наручниками, лодыжки тоже. Прямо над головой горела голая лампочка. Элоиза Кроляк сидела в соседней комнате.

– Да, я кое-что хочу. Чтобы вы убрались из моего дома ко всем чертям. – К удивлению Макса, Кодада ответил по-английски, правда, с сильным французским акцентом.

– Я думал, вы не говорите по-английски.

– Вы думали неправильно.

– Очевидно, – согласился Макс.

Морис Кодада был в брюках из акульей кожи и черной шелковой рубашке в тонкую полоску. Три верхние пуговицы расстегнуты, открывая бледно-молочную грудь с золотыми цепочками. Макс сосчитал – их было четыре. От Мориса пахло мускусным лосьоном после бритья. Его схватили, когда он вернулся домой из ночного клуба в горах.

– Как вы полагаете, почему мы здесь? – спросил Макс.

– Ищете у меня мальчика Чарли, – ответил он, произнеся имя «Чарли» как «Тшарли».

– Правильно. Так что давайте не будем отнимать друг у друга время. Он у вас?

– Нет.

– А у кого?

– У Бога. – Кодада воздел глаза к небу.

– Вы хотите сказать, он мертвый?

Кодада кивнул. Макс посмотрел ему в глаза. Взгляд твердый, решительный. Наверное, еще не сообразил, что ему так и так крышка.

– Кто его убил?

– Люди… которые убили Эдди Фостина… En meme temps…

– Вы утверждаете, что толпа, напавшая на Эдди Фостина, убила и Чарли? Да?

– Да.

– Откуда вы знаете?

– Я… расследовать.

– Вы это расследовали?

Кодада кивнул.

– И у вас есть свидетели?

– Да, свидетели. Те, кто находился тогда там. Они мне рассказали.

– Сколько их было? – Макс прищурился. – Один? Два?

– Больше. Много. Десять. Двадцать. Это был большой-большой скандал. Как если бы похитили дочь Клинтона. – Кодада выдавил улыбку. Блеснул золотой зуб. – Чарли мертв. Я сказал это его отцу очень много раз. «Ваш сын мертвый», я говорил, а он не слушал.

– Вы говорили это Аллейну Карверу? – Макс прикинулся тупым.

– Нет. Я говорил его отцу. – Кодада улыбнулся, шире. – Густав Карвер – отец Чарли.

Макс пока не собирался выбивать почву из-под его ног. Он тоже улыбнулся.

– Расскажите об Эдди Фостине. Вы были хорошими друзьями?

– Не друзьями.

– Вы его не любили?

– Не в этом дело. Он и его брат Салазар работали у меня в полиции.

– Вы имеете в виду Тонтон-Макутов?

– Да, мы были макутами. – Кодада попытался выпрямиться. Это не удалось, и он примирился.

– Потом, когда макутов не стало, Эдди работал на вас?

– Нет.

– Вы с ним виделись?

– Только когда он возил мсье Карвера.

– Разговаривали?

– Практически нет.

– Встречались, выпивали?

– Выпивать? С Эдди? – Кодада удивленно посмотрел на Макса, точно тот предположил невозможное и даже абсурдное.

– А почему нет? Побеседовать о старых временах, что в этом плохого?

– О старых временах? – Кодада рассмеялся. – Когда мы были макутами, Эдди Фостин работал у меня. Я был его боссом.

– Значит, зверствовать вместе можно, а потом вспомнить старые добрые времена за рюмочкой нельзя? Потому что он являлся вашим подчиненным? Довольно странный у вас подход, скажу я вам. – Макс покачал головой и пристально посмотрел на Мориса. – Вы знали о том, что Эдди Фостин собирался похитить Чарли?

– Нет. Неправда.

– Да, правда.

– Я говорю, неправда.

– Почему?

– Эдди… хороший человек. Он никогда не делал плохого мсье Карвер. Он любил мсье Карвер как… как его отец.

– Эдди говорил вам это?

– Нет. Я видел. Знал. Чувствовал.

– Вот как? Видели, знали, чувствовали? Ладно. А вот мне известно, что Эдди работал на похитителей Чарли. Вот почему в тот день он поехал по этой дороге. И остановился, ждал их прихода.