Цирк проклятых

Оглавление

Ламия дважды обернулась вокруг него, зашипев так громко, чтобы слышала публика. И раздвоенным языком лизнула его набеленное ухо.

Он показал рукой на подножие своего помоста. Та стояли две фигуры в черых плащах, закрыв лица капюшонами.

– Это тоже мои создания, но побережем их для сюрприза. – Он посмотрел на нас. – Давайте начнем.

Свет снова медленно погас. Я подавила порыв дотронуться в темноте до Жан-Клода.

– Что это?

– Начинается битва, – сказал он.

– Как именно?

– Дальше мы программу вечера не планировали, Анита. Как всякая битва, она будет хаотичной, жестокой и кровавой.

Свет медленно загорался, и весь шатер был залит тусклым сиянием, как в семерки или на рассвете.

– Начинается, – шепнул Жан-Клод.

Ламия скользнула по ступеням, и стороны бросились друг на друга. Это была не битва. Это была свалка, больше похожая на драку в баре, чем на войну.

Фигуры в плащах побежали вперед. Я увидела промельк чего-то вроде змеи, но нет. Плевок автоматной очереди – и фигура отшатнулась назад. Эдуард.

Я смотрела вниз, держа в руке пистолет. Жан-Клод не шевелился.

– Вы не спуститесь?

– Настоящая битва будет здесь, ma petite. Делайте что хотите, но все решиться противостоянием силы Оливера и моей.

– Ему же миллион лет! Вам его не победить.

– Я знаю.

Минуту мы смотрели друг на друга.

– Простите меня, Жан-Клод. Мне жаль, что так вышло.

– Мне тоже, Анита, ma petite, мне тоже.

Я сбежала вниз, чтобы вступить в битву. Змеевидная тварь свалилась, рассеченная пополам автоматной очередью. Эдуард стоял спиной к спине с Ричардом, у которого в руке был револьвер. Он стрелял по одной из фигур в плаще, но та даже не замедлилась. Я вытянула руку и выстрелила в закрытую капюшоном голову. Фигура споткнулась и повернулась ко мне. Капюшон упал назад, открыв голову кобры размером с лошадиную. Ниже шеи это была женщина, но выше… Выстрелы мои и Ричарда не оставили на ней даже царапины. Она летела по ступеням ко мне, и я не знала, ни кто она, ни как ее остановить. Веселого вам Хэллоуина!

47

Тварь летела ко мне. Я бросила браунинг и успела до половины выхватить нож, как она уже была рядом, и я оказалась на ступенях, а она сверху и откинулась для удара. Я успела выхватить нож, а она всадила зубы мне в плечо. Я вскрикнула и ткнула ножом. Он вошел, но не было ни крови, ни боли. Она грызла мое плечо, накачивая в него яд, и нож не помогал.

Я снова вскрикнула, и в голове у меня прозвучал голос Жан-Клода:

– Теперь яд вам не опасен.

Болело дьявольски, но я от этого не умру. И я с воплем всадила нож ей по горло, не знаю, что еще делать. Она поперхнулась, и по моей руке побежала кровь. Я ударила снова, и она отпрянула с обагренными кровью клыками. Дико зашипев, она слезла с меня, но я уже поняла. Уязвимое место – там, где стыкуются тело змеи и человека.

Левой рукой я подхватила браунинг – правое плечо у меня было распорото. Я спустила курок и увидела, как из горла твари хлынула кровь. Она повернулась и побежала, и я не стала ее преследовать.

Лежа на ступеньках, я прижимала правую руку к телу. Вряд ли что-нибудь сломано, но боль нестерпимая. Но кровь не текла так сильно, как должна была бы. Я глянула вверх на Жан-Клода – он стоял неподвижно, но какое-то движение ощущалось вокруг, как от нагретого воздуха. И так же недвижим был на своем помосте Оливер. Здесь и шла настоящая битва; все происходящие внизу смерти мало, что значили – кроме как для тех, кто умирал.

Прижимая правую руку к животу, я спустилась к Эдуарду и Ричарду. Пока я дошла до низу, рука стала лучше. Настолько, что можно было переложить пистолет в правую. Я смотрела на рану от укуса, и будь я проклята, если она не зарастала! Третья метка. Я исцелялась, как оборотень.

– Как ты? – спросил Ричард.

– Кажется, ничего.

Эдуард таращил на меня глаза:

– Такая рана должна быть смертельной!

– Объяснения потом, – сказала я.

Похожая на кобру тварь лежала у подножия помоста с отсеченной автоматной очередью головой. У Эдуарда быстрая реакция.

Раздался высокий, пронзительный крик. Ясмин извивалась в руках у Алехандро. Одну руку он заломил ей за спину, а другой прижимал ее плечи к своей груди. А кричала Маргарита, вырываясь из рук Карла Ингера. Но противник был куда сильнее. И у Ясмин, очевидно, тоже.

Алехандро рванул ей горло зубами, и она вскрикнула. Он рванул зубами позвоночник, лицо его залило кровью, и Ясмин обвисла у него в руках. Еще одно движение – и его рука прошла насквозь через грудь, раздавив сердце в кашу.

Маргарита визжала пронзительно, на одной ноте. Карл Ингер ее отпустил, но она не заметила. Упав на колени, она вцепилась ногтями себе в лицо.

– Господи! – ахнула я. – Остановите ее!

Карл смотрел на меня через арену. Я подняла браунинг, но он нырнул за помост Оливера. Я направилась к Маргарите, но между нами встал Алехандро.

– Ты хочешь ей помочь?

– Да.

– Дай мне на тебя поставить оставшиеся две метки, и я отойду с твоей дороги.

Я покачала головой:

– Весь город за одного человека-слугу? Слишком дорого.

– Анита, ложись!

Я бросилась на пол, и Эдуард пустил надо мной струю из огнемета. Я почувствовала кипящий жар.

Алехандро завизжал. Я поняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как он горит. Пылающей рукой он махнул наружу, и я ощутила, как что-то пронеслось у меня над спиной… к Эдуарду.

Я перекатилась и увидела, что Эдуард лежит на спине, пытаясь подняться, а сопло огнемета снова смотрит в мою сторону. Я упала, не ожидая команды.

Алехандро сделал еще одно движение рукой, и пламя рванулось обратно к Эдуарду.