Оценить:
|
Освобожденный любовник
- Предыдущая
- 101/167
- Следующая
101
Например, выжать автомобиль лежа.
Вместо того чтобы начать выказывать жалость, и еще больше смутить его, Джейн просто огляделась вокруг, хотя он знал, что она видела лишь две зажженных свечи.
— Эта квартира… она что-нибудь значит для тебя?
— Ничего. Не больше, чем любая другая.
— Тогда почему мы здесь?
Сердце Ви пустилось вскачь.
Черт… Находясь сейчас с ней, выболтав о себе всю подноготную, он сомневался, что сможет пройти через задуманное.
Глава 29
В ожидании, когда Ви заговорит, Джейн хотелось обнять его. Она хотела обрушить на него град искренних, но банальных слов. Хотела узнать, сдох ли его отец в пламени адском, она надеялась на это.
Когда молчание затянулось, она сказала:
— Не знаю, поможет ли это… вероятно нет, но я должна кое в чем признаться. Я не выношу овсянку. С того дня меня тошнит от нее, — она надеялась, что не наговорит глупостей. — Это естественно, что ты до сих пор мучаешься оттого, что с тобой сделали. Это не делает тебя слабым. Тебя бесчеловечно искалечил тот, кто должен был защищать и воспитывать тебя. Само по себе чудо, что ты еще держишься. И я уважаю тебя за это.
Щеки Ви покраснели.
— Я, эм… вижу это несколько иначе.
— И пусть, — предоставив ему передышку, она прокашлялась и сказала: — Ты скажешь, зачем мы здесь?
Он потер лицо, будто пытался прочистить мозги.
— Черт, я хочу быть с тобой. Здесь.
Она выдохнула, одновременно от облегчения и печали. Она тоже хотела с ним попрощаться. Она хотела сексуального прощания, уединенного, и не в спальне, в которой они были заперты.
— Я тоже хочу быть с тобой.
Еще одна свеча ожила у груды штор. Потом четвертая — у небольшого бара с выпивкой. Пятая вспыхнула рядом с огромной кроватью, укрытой черными атласными простынями.
Улыбка начала расплываться на ее лице… пока не зажглась шестая. Что-то свисало со стен… что-то похожее на… цепи?
Зажглись еще свечи. Маски. Плетки. Кнуты. Кляпы.
Черный стол с оковами, свисающими до пола.
Она обхватила себя руками.
— Так вот где ты занимаешься «связыванием».
— Да.
О, Господи Боже… она хотела не такого прощания. Пытаясь успокоить себя, она сказала:
— Знаешь, в этом есть смысл, учитывая произошедшее с тобой. Что тебе нравится это, — черт, она не сможет это сделать. — Так… это женщины или мужчины? Или, типа, комбинации?
Она услышала скрип кожи и повернулась к нему. Он снимал куртку, затем набор оружия, которого она раньше не видела. За ними последовали два черных кинжала, припрятанных так же хорошо. Господи. Он был вооружен с головы до пят.
Джейн сильнее обхватила себя. Она хотела быть с ним, но не связанной и в маске, пока он откалывает с ней «9 ½ недель» и затрахивает до смерти.
— Слушай, Ви, не думаю…
Он снял футболку, демонстрируя мускулы на спине и накачанную грудь. Сбросил ботинки.
Матерь… Божья, подумала Джейн, когда до нее дошло, в чем дело.
Затем последовали его носки и кожаные штаны, и так как он не носил белья, дальше было не отчего избавляться. В полной тишине он прошел по блестящему мраморному полу, и забрался на стол одним слаженным движением. Вытянувшись в полный рост, он был абсолютно неотразим — с его мускулистым телом и грациозными, мужественными движениями. Он сделал глубокий вдох, его грудная клетка поднялась и опустилась.
Мелкая дрожь пробежала по его коже… или это блики свечей?
Он нервно сглотнул.
Нет, он дрожал от страха.
— Выбери для меня маску, — сказал он низким голосом.
— Ви… нет.
— Маску и кляп, — он повернул голову к ней. — Сделай это. А потом надень на меня наручники. — Она не сдвинулась с места, и он кивнул ей на то, что висело на стене. — Пожалуйста.
— Зачем? — спросила она, наблюдая, как пот сбегал по его телу.
Он прикрыл глаза, а его губы едва шевелились.
— Ты подарила мне так много, не просто уик-энд из своей жизни. Я пытался понять, чем смогу тебе отплатить, ну знаешь, честный обмен и все такое, рассказ об овсянке за подробности о моих шрамах. Но единственное, что у меня есть, — я сам, и это… — он постучал костяшками по деревянной крышке стола. — Я сейчас открыт, насколько это вообще возможно. Вот что я хочу подарить тебе.
— Я не хочу причинять тебе боль.
— Знаю, — он распахнул веки. — Но я хочу, чтобы ты взяла меня как никто и никогда. Поэтому выбери маску.
Когда он сглотнул, она увидела, как адамово яблоко перекатывалось по колонне его широкой шеи.
— Это не тот подарок, которого я хочу. И не то прощание.
Последовало длинное молчание. Потом он сказал:
— Помнишь, что я рассказывал об организованной свадьбе?
— Да.
— Это произойдет в ближайшие дни.
О, сейчас ей действительно не хотелось этого. Думать о том, что она была с чьим-то женихом…
— Я еще не видел этой женщины. Она не видела меня, — он внимательно посмотрел на Джейн. — И она станет первой из сорока.
— Сорока?
— Я должен зачать им детей.
— О, Боже.
— Вот в чем дело. С этого момента, секс для меня — лишь биологическая функция. И я никогда не смогу оттуда выбраться. Я хочу сделать это с тобой потому… Ну, я просто хочу.
Она взглянула на него. Цена такого поступка отражалась в его широко раскрытых, потрясенных глазах на его побледневшем лице и поту, бисером покрывавшим грудь. Сказать «Нет» — значит осквернить его мужество.
— Что… — Матерь Божья. — Что конкретно ты хочешь, чтобы я сделала?
Когда Ви закончил свои пояснения, он отвернулся и уставился в потолок. Свет от свечи играл на обширном черном своде, делая его похожим на бассейн, наполненный нефтью. Ожидая реакции Джейн, его подхватило головокружение, ему казалось, что сама комната перевернулась, и он был подвешен на потолке, готовый рухнуть вниз и утонуть в масле Quaker State.
- Предыдущая
- 101/167
- Следующая