Освобожденный любовник

Оглавление

Все это время Бладлеттер смеялся без улыбки, лающий звук, издаваемый ртом, был резким и тонким, словно нож. И потом он прекратил это. Без единого усилия он схватил толстого солдата за шею и швырнул о каменную стену.

Ботинки Бладлеттера оказались напротив лица Ви. — Подай мне мой кинжал.

Ви заморгал и попытался сдвинуться.

Послышался скрип кожи, и лицо Бладлеттера возникло прямо перед Ви. — Подай мне мой кинжал, мальчик. Или займешь место шлюх в яме.

Солдаты, собравшиеся позади его отца, загоготали, и кто-то кинул камень, попавший в покалеченную ногу Ви.

— Мой кинжал.

Вишес погрузил тонкие пальчики в грязь и подтащил себя к кинжалу. Находясь в двух футах от него, кинжал казался на другом конце света. Когда он, наконец, положил ладонь на него, он был настолько слаб, что ему понадобились обе руки, чтобы вытащить его из земли. Его живот крутило от боли, и когда он потянул кинжал, его вырвало украденным мясом.

Когда рвота прошла, он протянул кинжал своему отцу, который уже встал в полный рост.

— Вставай, — сказал Бладлеттер. — Или думаешь, что я должен наклониться к ничтожеству?

Ви с трудом сел и не мог вообразить, как ему удастся поднять все свое тело, если он едва поднял плечи. Он переложил кинжал в левую руку, а правой уперся в грязь, и оттолкнулся. Боль была настолько сильной, что в глазах потемнело… но чудеса случаются. Им овладело какое-то внутреннее сияние, будто солнечный свет пролился в его венах и полностью избавил от боли. Зрение вернулось… и он увидел, что рука светилась.

Сейчас не было времени удивляться. Он оторвал себя от пола, поднимаясь, одновременно пытаясь не нагружать ногу. Трясущейся рукой он подал кинжал отцу.

Бладлеттер смотрел на него какое-то мгновение, будто не ожидал, что Ви вообще поднимется. Затем взял оружие и отвернулся.

— Кто-нибудь, сбейте его обратно. Его дерзость оскорбляет меня.

Ви грохнулся ничком, когда приказ был выполнен, сияние тот час же покинуло его, и вернулась агония. Он ждал других ударов, но когда услышал рев толпы, то понял, развлечением дня станет наказание неудачников, а не его.

Когда он валялся в трясине своей боли, пытался дышать дрожащим, избитым телом, он представил, как женщина в белой мантии приходит к нему и обнимает руками. Нашептывая нежные слова, она убаюкивала его и гладила по волосам, успокаивала его.

Он впустил видение. Она была его воображаемой матерью. Которая любила его, хотела, чтобы он был в безопасности, согретый и сытый. Воистину, только ее образ оставлял его в живых, одна она приносила ему покой.

Толстяк наклонился вниз, обдавая Ви своим зловонным дыханием. — Украдешь у меня еще раз, и ты не залечишь то, что я с тобой сделаю.

Солдат плюнул Ви в лицо, затем поднял его и отшвырнул как ненужный мусор подальше от грязной койки.

Прежде чем вырубиться, Ви увидел остальных претрансов, с удовольствием доедавших оленью ногу.

Глава 6

Выругавшись, Ви заглушил воспоминания, его глаза заметались по переулку, в котором он находился, словно подхваченные ветром старые газеты. Черт, он чувствовал себя развалиной. Печать на его Тапперуэре сломалась, и отголоски прошлого просочились наружу.

Бардак. Полный бардак.

Хорошо хоть, что он не знал тогда, какое дерьмо «моя-мамочка-которая-меня-любит». Это ранило бы его сильнее, чем любое пережитое в прошлом насилие.

Он достал медальон Праймэйла из кармана и уставился на него. Ви смотрел на него несколько минут, пока тот не упал и отрекошетил от пола, как монетка. Он нахмурился… и тут же осознал, что его «нормальная» рука сияла и прожгла кожаный шнурок.

Черт возьми, его мать была такой эгоисткой. Она создала расу, но этого ей показалось мало. Ей, черт побери, захотелось потомков.

Мать твою. Он не предоставит ей удовольствия получить сотни внуков. Она облажалась как мать, так с какой стати он должен дарить ей будущее поколение для издевательств?

Кроме того, была другая причина, по которой он не должен становиться Праймэйлом. Он, в конце концов, был сыном своего отца, и жестокость заложена в его ДНК. Как он мог доверять себе в том, что не сорвется на Избранных? Эти женщины были не виновны, и не заслужили того, что будет происходить между их ног, если он станет Праймэйлом. Он не сделает этого.

Ви прикурил самокрутку, поднял медальон и покинул переулок, повернув на Торговую. Ему позарез нужно подраться, пока не взошло солнце.

Он рассчитывал найти парочку лессеров в лабиринте городских улиц.

Это был беспроигрышный вариант. Война между Обществом Лессинг и вампирами имела лишь одно оговоренное правило: никаких сражений на людях. Последнее, в чем нуждались обе стороны — это свидетели и человеческие жертвы, так что сражения, сокрытые от посторонних глаз, были самой сутью дела, а Колдвелл располагал отличной сценой для мелкомасштабных битв. Благодаря массовому переселению в пригороды в 1970-х, в городе хватало темных переулков и нежилых зданий. К тому же, то немногое количество людей, бродивших по улицам, было обеспокоено удовлетворением своих преступных наклонностей. Это означало, что они были заняты, обеспечивая работой местную полицию.

Он шел, держась в стороне от очагов света, проливаемых уличными фонарями и автомобилями. Благодаря холодной ночи на пути встретилось лишь несколько пешеходов, и он в одиночестве миновал бар Макгридер, Скример и новый, только что отрытый стрип-клуб. Потом он прошел мимо закусочной Текс-Мекс и китайского ресторана, зажатого между двумя конкурирующими салонами тату. Через несколько кварталов он миновал многоквартирный дом, где проживала Бэт до встречи с Рофом.