Роковая корона

Оглавление

110

— Твоему отцу нужно много внуков, — сказал он, ощупывая ее грудь.

Мод стояла неподвижно, но когда Жоффруа попытался поднять ее серую тунику и подол янтарного платья, она оттолкнула его руки.

— Я с тобой согласна. Но сейчас не время.

Последовало напряженное молчание.

— Хорошо. Но не задерживайся в Руане слишком долго, жена. — Он сжал ее грудь еще раз и задержал руку на талии.

Это неохотное согласие мужа помогло Мод подавить отвращение к его объятиям.

— Спасибо. Для моего отца присутствие маленького Генриха будет очень важно. — Внезапно у нее возникло подозрение. — Ты возвращаешься прямо в Анже?

— Конечно. Куда же еще мне возвращаться?

Чтобы напасть на границу Майна. Мод едва удержалась, чтобы не сказать это. Их взгляды встретились. С усмешкой поклонившись, Жоффруа вышел из комнаты.

Ребенок проснулся. Мод подняла сына и так крепко прижала к груди, что он начал отчаянно сопротивляться. Успокаивая его, Мод подошла к нянькиному креслу, села в него и стала убаюкивать малыша.

Только теперь она смогла выплеснуть всю боль, которую сдерживала в себе целый день. На рассвете Стефан уехал в Мортэйн. Он ушел из ее жизни, так решила она сама. Но Мод чувствовала, что боль утраты не стихнет никогда, до конца ее дней. Отклонив безумное, неосуществимое предложение Стефана, она постоянно размышляла, правильно ли поступила. Рассудок говорил, что правильно, но сердце и тело протестовали, и Мод была охвачена сомнениями и сожалением. Она тихо зарыдала, склонившись над пушистой головкой ребенка. Это дитя, которое она держит на руках, — все, что осталось ей от Стефана. Маленький Генрих скрасит одинокие годы, которые ждут ее впереди.

Мод все время думала, почему же она не сказала Стефану, что он — отец ребенка. Эти слова буквально вертелись на кончике ее языка, когда они расставались во дворе у соколиных клеток, но из самой глубины ее существа возник инстинктивный предохраняющий порыв, удержавший ее от признания. Такое же чувство охватило ее и тогда, когда она впервые поняла, что беременна. Но теперь уже слишком поздно. Решающий момент миновал, и Мод знала, что никогда не скажет Стефану об этом.

Наконец слезы иссякли. Звонили колокола к вечерне, звуки рожка дворецкого сзывали обитателей дворца к ужину, а Мод все сидела с сыном на руках, пока сумеречные тени не сгустились в комнате.

* * *

Наступила весна, но Мод все еще оставалась в Нормандии. Каждый раз, когда она собиралась вернуться в Анжу, король, который не мог нарадоваться внуку, убеждал ее остаться еще ненадолго. Жоффруа, навещавший ее четыре месяца назад, еще раз потребовал отдать ему замки на границе Майна. Но ответ короля был тем же: пока он жив, никто не разделит с ним его герцогство.

Из-за ухудшения здоровья король Генрих больше не мог пересекать бурный канал и постоянно жил в Нормандии вместе со своим двором, в то время как епископ Солсбери правил в Англии от его имени. Роберт и Брайан регулярно плавали по каналу туда и обратно, но Стефан не выезжал из Англии. Мод понимала, что он остается там умышленно, и испытывала из-за этого то облегчение, то разочарование. Ей отчаянно хотелось увидеться с ним, но она понимала, что для ее спокойствия будет гораздо лучше, если в Нормандию кузен не приедет.

Однажды утром в начале мая Мод, беременная уже три с половиной месяца со времени последнего визита Жоффруа, сидела в кресле в своей комнате. Она допустила мужа к себе безучастно, не откликаясь на его пыл, едва удостоив его вниманием, и была очень удивлена, обнаружив, что забеременела. Маленький Генрих играл у ее ног, фрейлины вышивали гобелен, а священник читал вслух часослов. Мод не слышала, как во двор въехали лошади, и поэтому очень удивилась, когда спустя четверть часа в ее комнате внезапно появился Роберт.

— Жоффруа атаковал несколько городов и крепостей на границе Нормандии и Майна! — закричал он. — Король вне себя от ярости.

Мод сразу же встревожилась.

— Безрассудный дурак! А ты уверен в этом?

— Без сомнения. Король грозится послать войска, чтобы отбить свои владения.

Ужаснувшись, Мод вскочила на ноги.

— Пресвятая Мать! Где сейчас Жоффруа?

— Согласно нашим донесениям, вернулся в Анжу, но его гарнизон остался.

— Я должна немедленно ехать к нему! — Мод хлопнула в ладоши. — Упаковывайте мои сундуки, — приказала она фрейлинам. — Завтра мы уезжаем в Анжу.

— Не рассчитывай на отъезд. Король говорит, что возвращается в Англию и берет тебя с собой.

— Берет меня… он же знает, что я беременна! Если я уеду в Англию, Жоффруа начнет настоящую войну! Кроме того, король может не перенести путешествия.

Роберт угрюмо кивнул.

— Это правда, но сейчас с нашим отцом невозможно объясняться. Пусть немного остынет. Подожди пару дней, а потом начни разговор о возвращении в Анжу.

* * *

— В этом нет никакой необходимости, дочь, — жалобным голосом заявил король через два дня.

Окруженный придворными, он лежал в своей спальне, обложенный множеством подушек. Возле короля постоянно находились его лекари; один из них попытался дать ему пузырек с лекарством, но Генрих сердито оттолкнул его.

— Уехать сейчас — это мой долг, — сказала Мод. — Я смогу удержать Жоффруа от дальнейших нападений.

Король скептически взглянул на нее.

— Что-то незаметно, чтобы ты явно влияла на него. От моих войск будет больше толку. К тому же твой долг — оставаться на моей стороне. И неужели ты будешь настолько жестокой, чтобы лишить меня внука?