Роковая корона

Оглавление

125

— Как обстоят дела в Англии? Подозревает ли тебя… узурпатор? — Мод не могла заставить себя произнести вслух имя кузена.

— Сомневаюсь. Ведь мы с Брайаном теперь его сторонники. Как мы и договаривались, Брайан присутствовал на приеме во время пасхальных торжеств. Я вначале прикинулся недовольным, но потом сделал вид, что позволил переубедить себя. Стефан также уверен, что король Шотландии благосклонен к нему. Сейчас он ни в чем не сомневается и спокоен в отношении будущего, чего мы и добивались.

Мод кивнула. Первая часть плана, задуманного ею, Жоффруа. Робертом и Брайаном — убедить Стефана в том, что главные сторонники Мод перешли на его сторону, — удалась. Во второй части плана — вторжении Жоффруа в Нормандию — возникли препятствия.

Как будто прочитав мысли Мод, Роберт сочувственно взглянул на сестру.

— Подожди, Жоффруа выздоровеет и опять попытается захватить Нормандию — на этот раз более успешно.

— Ты слышал, что вытворяли его войска? Дикари! И против кого шли — против собственных союзников, нормандцев! Пресвятая Мария, мне так стыдно.

— Позволь мне поговорить с ним, — мягко сказал Роберт. — Он получил больший урок, чем я ожидал, но это его первая крупная битва. Не суди слишком строго своего мужа.

— Как же его не судить? Ведь чтобы получить возможность без помех захватить Англию, нам была необходима Нормандия!

Роберт с тревогой посмотрел на нее.

— Ты все же собираешься захватить Англию? Зная, что тогда не миновать гражданской войны?

— А чья это будет вина? Мой трон украден! И ты полагаешь, что я спокойно позволю дому Блуа лишить трона моего наследника, родного внука короля Генриха? — Мод задрожала от еле сдерживаемого гнева. — Мы ведь все вместе решили, что Англия должна быть захвачена. Ты не можешь отступить!

— Тише, тише. Никто и не предлагает иного. — Роберт взял ее за руки. — Брайан считает, что время для захвата еще не пришло, но если Стефан будет продолжать действовать по-прежнему, то это произойдет гораздо скорее. Я никогда не покину тебя, и ты это знаешь.

Повинуясь порыву, Мод поцеловала Роберта в щеку.

— Прости, что я усомнилась в тебе. Что бы я делала без твоей поддержки? Ты — моя опора, моя правая рука.

— У меня есть для тебя новости, — продолжал Роберт. — Твоя мачеха, королева Аделиция, снова вышла замуж. За Вильгельма де Альбин и, лорда Арунделя. Он — верный сторонник Стефана, но Аделиция до сих пор испытывает к тебе нежные чувства, я уверен в этом.

Мод удивилась.

— Я ожидала, что после смерти моего отца она уйдет в монастырь. Впрочем, я желаю ей добра в новом замужестве. — Мод на мгновение умолкла. — Как ты думаешь, можем ли мы рассчитывать на поддержку Аликс, когда предъявим Англии наши претензии?

— Думаю, весьма возможно, что она лично поможет нам. Ну, у меня осталось очень мало времени, так что веди меня к Жоффруа.

Когда они поднимались по лестнице, Мод повернулась к брату.

— Скажи мне правду… ты действительно веришь, что придет время, когда меня будут приветствовать в Англии? Узурпатор популярен. Его все любят.

— Это время придет. Я уже говорил, что англичане довольно быстро обнаружат истинную сущность человека, которого выбрали своим королем, — уверенно сказал Роберт. — Их любовь к нему умрет, как только его недостатки начнут все больше и больше проявляться… что уже происходит. Стефан — воин, а не властелин.

Мод не ответила. Разве любовь всегда умирает, даже если знаешь недостатки того, кого любишь?

3

Лондон, 1137 год.

В 1137 году Стефан проводил свой второй пасхальный прием в Лондоне. На Пасху, после слушания мессы в аббатстве, большой зал Вестминстерского дворца стал заполняться богато одетыми нормандскими лордами и их леди, множеством прелатов и приехавшими из Европы сановниками.

Сидя на королевском троне, Стефан мельком увидел среди гостей своих старых товарищей — Роберта Глостерского и Брайана Фитцкаунта. Вместе с ними был Майлс Фитцуолтер, шериф Глостера. Несмотря на то, что личные чувства Роберта и Брайана к нему явно охладели, Стефана успокаивало то, что между ними сохранялись хорошие отношения; оба они, хоть и неохотно, принесли ему присягу.

И еще он чувствовал успокоенность оттого, что многие уделяли внимание его двору. Демонстрация полного доверия к нему подданных была для него сейчас крайне необходима. Стефан вздохнул, подумав о ряде беспокойных инцидентов, омрачающих его правление. Начавшиеся бунтом шотландского короля беспорядки продолжались единичными вспышками волнений: то один высокопоставленный лорд незаконно захватит в свое владение замок, принадлежащий королю, то другой опустошит его земли… В довершение всего церковь не переставала требовать все больше и больше прав, и епископ Винчестерский поддерживал их, отчего отчуждение между Стефаном и его братом все больше усиливалось. Стефан разрешал каждый возникающий инцидент, но не мог понять, почему, как только он справлялся с одной проблемой, на ее месте тут же появлялась другая; и каждая была серьезней предыдущей.

Вот только позавчера его ушей достигли весьма беспокойные слухи: Болдуин из Рэдверса, близкий друг покойного короля, высокопоставленный и очень влиятельный лорд, который первоначально присягнул на верность Стефану, сейчас открыто объявил себя врагом короля. Стефан молился, чтобы эти слухи оказались ложными, и глаза его беспокойно оглядывали зал в надежде увидеть среди толпы Болдуина. Его внимание было отвлечено братом Анри, великолепно выглядевшим в своих блистающих золотом епископских мантии и митре. Он приближался к трону, протискиваясь через толпу.