Роковая корона

Оглавление

183

Стефан нахмурился. Он зажег свечу в железном подсвечнике и, поднеся дощечку ближе к неровному пламени, вчитался в послание. Внезапно он расхохотался.

— Клянусь Господом и всеми его святыми, никогда не видел ничего подобного! — От смеха слезы потекли по щекам короля. — Ох, вот так спесивец, вот так негодяй! Господом клянусь, что за бесстыдник!

Епископ удивленно уставился на брата.

— Это — от мальчишки, Анри! Представляешь? У него хватило наглости попросить у меня денег! Его дядя и мать не захотели помочь ему, и он обещает немедленно покинуть Англию, если я пришлю ему денег, чтобы он заплатил своим людям. И напоследок напоминает мне о нашем близком родстве.

На лице епископа вспыхнула улыбка.

— У этого самонадеянного петушка есть, по меньшей мере, голова на плечах!

— Быть может, Роберт устроил нам ловушку, использовав мальчишку в качестве приманки? — уже более серьезно предположил Стефан.

Епископ поджал губы, взял у Стефана восковую дощечку и изучил содержание письма.

— Нет, выглядит вполне правдоподобно.

Стефан надел кольчугу и пристегнул к поясу меч.

— Чтобы не рисковать, я потребую, чтобы мальчишка вышел ко мне без сопровождающих, а наших людей спрячу за деревьями. Удостоверившись, что он действительно один, я протрублю в рог, люди выскочат из укрытия и схватят его.

— На твоем месте я не стал бы встречаться с юным Генрихом под своим именем, — посоветовал епископ. — Если ты назовешься королем, он может что-то заподозрить. Представься как один из лордов короля, уполномоченный вести с ним переговоры. Мальчишка ни о чем не догадается, ведь он тебя никогда не видел. Ну, ладно. Удачной охоты. — Епископ поднялся и вышел из шатра.

Вскоре в двери шатра показалась голова оруженосца.

— Ваша лошадь уже оседлана, сир. Люди ждут.

— Хорошо, через минуту я буду.

Стефан увидел в кожаной седельной сумке, лежавшей на земле, рог из слоновой кости, и наклонился, чтобы достать его. Запустив руку в сумку, он нащупал маленький кожаный кошелек, набитый серебряными монетами. Какое-то мгновение он колебался, затем медленно вытащил кошелек из сумки, взвесил на ладони, и сам не понимая, зачем, положил его в сумку, висевшую на поясе. Затем повесил себе на шею рог, задул свечу и вышел из шатра.

Было еще темно, когда Генрих почувствовал, что кто-то трясет его за плечо, стараясь разбудить.

— Посланец от короля Стефана, — взволнованно прошептал офицер.

Генрих отбросил плащ, служивший ему одеялом, и резко сел, протирая глаза.

— Он привез деньги?

— Думаю, да, — ответил офицер. — Он потряс кожаным кошельком, в котором что-то звенело.

— Он один?

— Кроме него, я больше никого не видел и не слышал, однако мне это не по душе. Похоже на ловушку. Я предпочел бы унести ноги, пока еще не поздно.

— Ты труслив, как старуха! Если он приехал с деньгами, то все в порядке. — Генрих ухмыльнулся. — Бояться нечего.

Он торопливо оделся, огорченно отметив, что одежда его грязновата и дурно пахнет. Розоватый отсвет неба между деревьями возвещал близкую зарю. Генрих последовал за офицером туда, где его ожидал высокий незнакомец, державший коня за уздечку. Хотя было еще слишком темно, чтобы отчетливо разглядеть лицо посланника, Генрих заметил в его осанке что-то необычное. Перед ним наверняка был не простолюдин, а какой-то знатный лорд. Стараясь скрыть возбуждение, Генрих распрямил плечи и гордо поднял голову.

— Генрих Анжуйский? — тихо спросил незнакомец. Генрих кивнул, и тот приблизился к нему на несколько шагов. — Король Стефан оказывает честь своему племяннику. Он желает узнать, с какими намерениями вы прибыли в Англию.

Генрих почувствовал, что лицо его заливает краска смущения. Он прочистил горло.

— Ну, по правде говоря, я рассчитывал помочь матери, но обстоятельства сложились не в нашу пользу.

— Я вижу. Сперва пошли слухи, что вы высадились с тысячей человек. Вы получили помощь от графа Жоффруа или от вашей матери?

— О нет, милорд. Никто из них ничего не знал о моем предприятии, пока я не покинул Нормандию. На самом деле они очень недовольны мною. Мне велено немедленно ехать в Бристоль и возвращаться домой. — Он немного помолчал. — Я сам распустил слухи об армии в тысячу человек.

Посланник негромко хихикнул.

— Вот это да! Но скажите, зачем вам понадобились деньги, если вы собираетесь домой?

Генрих заколебался.

— Ну, честно говоря, я пообещал моим людям… их совсем немного… пообещал им добычу и… ну… моя мать и дядя не захотели прислать мне денег… — Генриху было так стыдно, что он не смог закончить фразу и только ковырял носком ботинка сырую лесную траву.

— Не надо больше ничего объяснять, — произнес посланник. — Я все понял. Держать слово, данное своим солдатам, — первый признак хорошего командира.

Похвала бальзамом пролилась на душевные раны Генриха. Он гордо выпятил грудь, чувствуя, что этот учтивый рыцарь вызывает у него симпатию. И тут посланник неожиданно бросил ему кожаный кошелек. Генрих поймал его одной рукой.

— Король Стефан передает вам эти деньги и просит вас немедленно отправиться в Уорхэм и оттуда возвратиться в Нормандию.

Генрих взвесил на руке кошелек. Здесь хватит денег, чтобы расплатиться с людьми, оплатить дорогу в Нормандию, и даже еще кое-что останется. Он с трудом мог в это поверить, глубоко тронутый этим поистине царственным жестом человека, которого считал своим заклятым врагом.

— Я весьма признателен королю Стефану, — запинаясь, пробормотал он и взглянул в глаза высокому незнакомцу. — Я никогда не забуду его доброты.