Сюзанна и Александр

Оглавление

137

— Мне трудно забыть то, что было, — отчеканила я твердо.

Он негромко спросил:

— Так да или нет, Сюзанна?

— Нет. Доброй ночи, Александр.

Я вошла, оставив его за дверью. И хотя по натуре я вовсе не была злопамятна, сейчас мстительное торжество завладело мною. Он хотел меня, а я отказала. Ни капли сожаления не проснулось во мне, когда я думала о своем отказе. Я предчувствовала, что впервые за несколько недель буду спать безмятежно и крепко, как ребенок.

Кто знает, может быть, я и вправду переставала его любить?

3

В четверг после мессы Аврора просто ошарашила меня заявлением:

— Мне кажется, если и дальше так пойдет, месяца через два Жильбер сделает мне предложение.

Ошеломленная, я уставилась на нее.

— О ком ты говоришь? Кто такой этот Жильбер?

— Так зовут господина де Буагарди, мама, — терпеливо пояснила она.

— И вы называете друг друга по имени?

— А что тут удивительного?

— Ничего, но… я даже не подозревала, что у вас настолько близкие отношения.

Настороженная, я ждала от Авроры объяснений. Она задумчиво молчала, качая туфелькой, потом, вдруг встрепенувшись, простодушно произнесла:

— Кажется, он влюбляется в меня. Или, по крайней мере, я ему очень нравлюсь.

— И он дал тебе понять, что хочет жениться?

— Нет. Пока нет. Но я дала ему понять, что иначе он ничего не добьется.

— А ты его любишь?

Надув губы, она протянула:

— Не знаю. Мне еще надо подумать. Но ведь он хороший, правда?

«Гм, — подумала я, — совсем недавно она досадовала, что он насмехается над ней». Я, впрочем, не сомневалась, что Аврора любого может очаровать: она расцветала с каждым днем, становилась красивее, стройнее, увереннее, изящнее. Если бы здесь, в Белых Липах, бывало больше мужчин, у нее была бы тьма поклонников.

И все-таки в Буагарди я сомневалась. Он казался мне слишком насмешливым и ветреным для того, чтобы взвалить на себя такую обузу, как брак. Я смутно слышала, что он заводит любовниц чуть ли не в каждом городе. Он был старше Авроры лет на четырнадцать. Кроме того, он был очень знатного рода, и я не была уверена, что он решится жениться на девушке столь сомнительного происхождения.

Полагая, что для Авроры лучше знать правду, я в мягкой форме все это ей высказала.

— Ну и что? — спросила она равнодушно. — Даже если он сделает предложение, я, наверное, ему откажу.

— Вот как?

— Мне как-то боязно представить себя его женой, мама. Он такой необузданный, ироничный… с ним не будет покоя. Может быть, я слишком неопытная для него.

— Если ты не имеешь намерения становиться его женой, не провоцируй его на предложение.

Она рассмеялась.

— Не провоцируй? Разве это возможно? Никто на свете не может повлиять на Буагарди, кроме него самого. Ты не знаешь, какой он. Я даже хочу, чтобы он решился наконец на предложение… хочу немножечко посмеяться над ним, как он подтрунивал надо мной.

Я со вздохом произнесла, поднимаясь:

— Ладно. Решай сама, ты уже взрослая. Только, пожалуйста, будь благоразумна. Оба твоих поклонника — Буагарди и Поль Алэн — кажутся мне слишком опасными партиями, так что не спеши.

Подумав, я добавила:

— Брак — иногда невыносимая вещь, Аврора.

Впрочем, я понимала, что настроена сейчас слишком предвзято. Потом я вспомнила, что Буагарди, при всех его достоинствах и его знатном имени, далеко не богат. Иначе говоря, у него ничего нет. Может быть, тот бриллиант на пальце — это все его состояние. Словом, вполне возможно, что ему даже некуда будет привести свою жену.

Не полагаясь всецело на благоразумие Авроры и считая Поля Алэна потенциально более опасным и нежелательным, я, встретив своего деверя на лестнице, заставила себя заговорить с ним. Я сказала ему, что будет лучше, если он, как более взрослый, оставит Аврору в покое и предоставит ее самой себе. Не нужно этих бесконечных прогулок верхом, этих гуляний по саду… Я вскользь намекнула, что у нее вскоре будет жених, хотя и не была в этом уверена.

— Прошу вас, — сказала я настойчиво, — оставьте ее, у вас ведь нет серьезных намерений.

Он слушал мои слова, но, похоже, они действовали на него, как красная тряпка на быка. Поль Алэн побагровел.

— Вот как? — переспросил он напряженным голосом. — Вы, похоже, решились шантажировать меня?

— Шантажировать? — переспросила я ошеломленно.

— Да. Либо брак, либо разлука — так? Ей-Богу, я не сделал ничего такого, чтобы заслужить столь суровое наказание, как женитьба.

— Прекрасно! — парировала я холодно. — Будьте добры оставить Аврору в покое. Если вы не намерены жениться, зачем все это?

— Да, я не намерен. Вам удалось околпачить моего брата, но, клянусь Богом, ни одной даме из вашей семьи больше так не повезет, как вам.

Я побледнела так, что у меня побелели даже губы. Я и раньше знала, что Поль Алэн — человек крайне неуравновешенный, но все-таки не могла предположить, что моя просьба будет понята как шантаж или намерение его «околпачить». Я бы закатила ему пощечину, если бы не опасалась какой-нибудь непредвиденной выходки с его стороны. В этот миг в гостиную вошел Александр.

— Что случилось? — спросил он, глядя то на меня, то на брата.

— О, ничего! — вскричала я с сарказмом. — По крайней мере, ничего такого, что могло бы смутить ваше хладнокровие. Вашей жене нанесли маленькое оскорбление, только и всего.

— Вас оскорбили? — холодно спросил Александр. — Полноте. Поль Алэн вряд ли на это способен.

Я молчала, борясь с гневом. Герцог вполголоса произнес: