Женщины. Разговор не о мужчинах

Оглавление

Эмоциональное (психологическое) насилие выражается в унижении, оскорблении, контролировании поведения, изоляции, ограничении круга общения жертвы, контроле сознания, допросе, шантаже, угрозах причинения насилия, высмеивании, отказе в помощи, публичном порицании и т. п.

К экономическому насилию относится контроль над финансовыми и прочими ресурсами семьи, выделение жертве денег на «содержание», вымогательство, принуждение к вымогательству. Сюда также относятся запрет на получение образования и/или трудоустройство, и намеренная личная растрата финансовых средств всей семьи с целью создания напряженной обстановки, а также зависимости жертвы.

Таким образом, домашнее насилие принимает различные формы, проявляется разными способами, но суть его остается одной — это властные отношения в форме превышения силы, необходимой для безопасности, с целью унижения достоинства партнера.

Женщины просто любят «плохих»!

Ссоры и конфликты присутствуют в семейных отношениях всегда. Разница между конфликтом и насилием в наличии реальной причины в конфликте и отсутствием ее в акте насилия. Насильник зачастую объясняет свое жестокое поведение надуманными им причинами, хотя на самом деле все упирается в установление власти над другим человеком. Отличительной чертой насилия является цикличность и интенсивность происходящего и серьезность его последствий. Насилие — это тщательно выстроенная система установления власти и контроля, направленная на подавление личности другого человека. Женщины, подвергающиеся домашнему насилию, живут в постоянном страхе и стрессе, что приводит к потере уверенности, формированию низкой самооценки, различным недомоганиям.

Леда:

В нашей стране чудовищный уровень домашнего насилия. Больше 10 тысяч российских женщин гибнут от рук партнеров ежегодно, каждая четвертая подвергается побоям, количество насильственных преступлений выросло на 20 %, заявления в полицию не принимаются, центры поддержки отсутствуют — так давайте лишний раз скажем женщинам, что они должны это терпеть! У нас и так один из самых высоких в мире показателей самоубийств матерей с детьми! Что касается социологии, у нас в стране 10 миллионов матерей‑одиночек, большая часть браков заканчивается разводами, большая часть отцов не помогает детям, не только не уделяя им внимания, но и отказываясь их содержать. И этот показатель только растет.

Ольгерта:

В США, где система борьбы и профилактики домашнего насилия развита хорошо, в год погибает примерно две тысячи женщин. В России эта цифра больше в шесть‑семь раз. Вероятность быть убитыми своими партнерами у женщин в России в 2,5 раза выше, чем у женщин США, которые в свою очередь имеют в два раза более высокую вероятность погибнуть от рук своих партнеров, чем женщины в странах Западной Европы (2000 г.). Статистические данные из США и Канады, составленные на основе судебных баз данных и полицейских отчетов, показывают, что в 90–95 % случаев домашнего насилия страдает женщина. Почти во всех западных странах и во многих странах бывшего СССР домашнее насилие является отдельным преступлением. В России в настоящее время нет закона о домашнем насилии, хотя соответствующий законопроект обсуждается в Госдуме и Общественной палате.

Белла

(http://www.novayagazeta.ru/comments/69825.html):

Чиновники вознамерились вывести из УК статьи «Побои» и «Причинение легкого вреда здоровью». Статья «Побои» проходит по категории «Частное обвинение». Это значит, что подача заявления, сбор доказательств, поиск свидетелей и доведение дела до суда лежат полностью на плечах истца или истицы, которые потом, в случае передачи дела в суд, обязаны являться на каждое заседание (процесс может длиться, например, год), а то дело развалится. В отсутствие закона о домашнем насилии, 115‑я и 116‑я статьи — это статьи, по которым подвергающиеся насилию женщины пытаются засудить тех, кто их избивает и подвергает опасности их жизнь и жизнь детей. Моя знакомая адвокатесса, одна из авторов законопроекта по противодействию домашнему насилию, полагает, что суть этой инициативы в том, что таких дел в судах ничтожно мало, и поэтому смысла оставлять «Ппобои» в УК чиновники не видят. Даже сейчас по этой статье не то чтобы почти невозможно никого посадить, а и вовсе из ста дел одно доходит до суда. С избитыми женщинами никто не хочет возиться. При этом результаты даже завершенного судебного процесса обычно номинальные: небольшой денежный штраф или исправительные работы сроком в несколько месяцев.

Получается замкнутый круг: до суда дело не довести, а из‑за того, что таких процессов мало, их и вовсе хотят устранить, но ведь причина в том, что дело до суда не довести. Авторы законопроекта о домашнем насилии требуют перевести «побои» из категории «частное обвинение» в публичное (чтобы обвинением занимались прокуроры и полиция), но у чиновников свои планы.

В нашем обществе не принято ни говорить о насилии, ни называть его насилием, ни противодействовать ему ни на каком уровне: возможно, поэтому агрессия буквально разлита в воздухе, и никогда не понятно, откуда тебе в лицо может прилететь кулак. И вот у нас есть статьи, по которым никого не сажают. Кроме того, что это хоть какая‑то возможность для подвергающихся насилию получить компенсацию, сейчас эти статьи являются не чем иным, как неким морально‑этическим буйком, за который заплывать нельзя ну хотя бы формально.

Эти статьи хотят перевести в кодекс об административных правонарушениях, как бы делая окончательное заявление, что насилие — это норма. А если учесть, что вместе с ними из УК также хотят вывести и угрозу убийством и уклонение от уплаты алиментов, то это заявление и вовсе начинает звучать как «Бабоньки, крутитесь сами».