Голос в моей голове

Оглавление

Тихий вздох раздался справа в полусажени от меня. Само собой, я направился в ту сторону, пустив впереди себя заклинание, обнаруживающее нежить. Которая уже увеличила расстояние между нами, что было ожидаемо. Каждая нежить по своей природе — одиночка. 'Компанией' они нападают в том случае, если жертва сильнее. А в некромантах нежить чувствует Смерть, которая совсем не годится им в качестве пищи, поэтому нападает, только если мы первые их атакуем.

Вздох повторился. Сзади раздался похожий звук, а потом передо мной появилось полупрозрачное привидение. Как мне в начале показалось. Баньши. Это не то привидение, к которому привыкли обычные люди. Баньши появляется возле того, кто обречен на смерть. Ну и возле некромантов. Только от последних они стараются держаться подальше. В нас нет той энергии магии Жизни, которая так необходима этому виду нежити. Вот только… Почему эта баньши стоит ко мне так непозволительно близко? И, едва колыхнувшись, ее силуэт приблизился ко мне еще на пядь. Баньши сами выбирают, в каком виде появляться перед человеком. Реагируют на его память, эмоции и выбирают тот женский образ, который доставляет человеку наибольшую боль. Передо мной она предстала в виде незнакомой темноволосой женщины с глубокими печальными глазами. Привидение протянуло свои полупрозрачные руки ко мне.

— Тьма! — выдохнул я, делая шаг назад. Этого не может быть! Баньши не могут залезть в голову к некроманту, не могут выбрать нужный образ, и, тем более, не будут тянуться к нему! Что это за новый вид нежити?!

Губы баньши слегка приоткрылись. Зная, что за этим последует, я, шепнув нужное заклинание, послал в полет давно приготовленный кинжал. Через доли секунды его рукоятка уже торчала из груди нежити, лицо которой исказилось, а тело начало таять. С легким стуком кинжал упал на каменный пол подземелья. Нет, вид не новый. Баньши уничтожилась, как и ей было положено.

Звон разбитого стекла заставил меня резко развернуться назад. Никого. Мне не хотелось погружаться в то состояние, где чувства обостряются, а охота за нежитью доставляет удовольствие. В последний раз я порубил людей на фарш. Но если и дальше так будет продолжаться… Баньши просто не могла здесь появиться. Мелкая нежить — пожалуйста. Но баньши — уже нечто посерьезнее. Я же проверил в прошлый раз все входы — выходы, чтобы ничего лишнего не могло попасть сюда. Придется вновь обшарить все здесь, уничтожить лишнюю нежить и запечатать подземелье полностью. Не хочется в самый неподходящий момент получить удар в спину. Точнее, если учитывать расположение подземелье, то не в спину, а в нечто пониже.

Я поднял кинжал и пошел дальше по местному погосту, разыскивая источник звука. Через два ряда гробниц обнаружил осколки разбитой лампы. Провел рукой над ними. Тепла не было. Наверное, Олетт забыл одну из ламп на гробнице, а теперь ее кто‑то или что‑то уронило. Да, баньши здесь определенно была не одна. Я послал поисковиков в разные стороны, надеясь, что все‑таки мне удастся обойтись одними заклинаниями, и не придется пользоваться способностями некроманта. Поисковики сообщили о местонахождении, по меньшей мере, шести особей нежити в пределах двух саженей от меня. Тьма! Откуда так много?!

Утробное рычание заставило меня насторожиться. Из‑за ближайшей гробницы медленно вышел упырь, сверкая красными глазами. Нет, одними заклинаниями не обойдешься. Особенно тогда, когда у меня нет анэкра. Рвано выдохнув, я поддался силе Некритте. Чувства обострились до предела: я знал, где именно находится каждая из нежити, что она собирается сделать в следующую секунду. Такое состояние продолжалось недолго. Через пару секунд я уже не так остро воспринимал окружающую действительность, но и остатка с лихвой хватит на уничтожение нежити. Жаль, нет анэкра. Но, думаю, я управлюсь и ритуальным кинжалом. Он обладает достаточной длиной.

Упырь резко отпрянул назад. Я же, выхватив кинжал, бросился в его сторону. Тот с подвыванием пятился назад, но при моем резком движении, сел на задние лапы, а потом, оскалив клыки, прыгнул на меня. Я упал, перекатился в сторону и, прицелившись, метнул кинжал в нежить. Взвизгнув, упырь упал, несколько раз дернулся и замер. Рычание раздавалось уже со всех сторон. Нежить готовилась напасть на меня одновременно.

Я едва успел вернуть кинжал, как подвергся новой атаке. Раз — уход вправо от оскаленной морды, два — пригнулся, поднырнул под пузо упыря и вспорол беззащитное брюхо. Хлынула ледяная вонючая кровь прямо на мою голову. Отфыркиваясь, я вылез из‑под обмякшего тела и тут же почувствовал, как кто‑то тянет меня за левую ногу. Ничего не видя из‑за заливающей глаза жижи, я наугад ткнул в упыря, схватившего меня за нижнюю конечность. Визг, хруст — и хватка ослабилась. Не теряя ни секунды, я вскочил на ноги, одновременно вытирая рукавом лицо. В ноги впились еще два набора клыков — по одному на каждую конечность. Я выхватил короткий метательный нож левой рукой и полоснул обоими руками по загривкам слишком зубатых упырей. Ножи я заботливо точил каждый день, вкладывая в их сталь еще и заклинания. Поэтому они вошли в плоть упырей как в масло. Правда, метательный нож немного застрял в костях. Более длинный ритуальный кинжал отсек второму упырю голову. Вновь хлынула жижа, заменяющая упырям кровь. Остались еще двое, в глаза которых я метнул еще два ножа. Все.

Я втянул ноздрями воздух. Нежити больше не ощущалось. Но адреналин все еще играл в моей крови, не давая просто так покинуть это место. Я забрал все свое оружие и почти бегом осмотрел все подземелье, уничтожив пяток мелкой нежити, попавшей в мои ловушки. И только у двери, ведущей наружу, я почувствовал, насколько устал. Ноги начали мелко дрожать, а боль в них напомнила о том, что на мои конечности недавно покушалась нежить. Кровь коркой сковала кожу на лице, шее и руках. Поморщился и поскреб щеку. Тьма! Она еще и жутко воняет.