Хорошо!

Оглавление

                    кто пеплом
                                      стенам под стопу
улеглись…
                  А то
                          и пепла нет.
От трудов,
                 от каторг
                                и от пуль,
и никто
            почти —
                          от долгих лет.
И чудится мне,
                        что на красном погосте
товарищей
                  мучит
                             тревоги отрава.
По пеплам идет,
                          сочится по кости,
выходит
              на свет
                          по цветам
                                           и по травам.
И травы
             с цветами
                              шуршат в беспокойстве.
— Скажите —
                      вы здесь?
                                       Скажите —
                                                         не сдали?
Идут ли вперед?
                           Не стоят ли? —
                                                     Скажите.
Достроит
                коммуну
                              из света и стали
республики
                   вашей
                              сегодняшний житель? —
Тише, товарищи, спите…
Ваша
         подросток-страна
с каждой
               весной
                           ослепительней,
крепнет,
             сильна и стройна.
И снова
             шорох
                        в пепельной вазе,
лепечут
             венки
                       языками лент:
— А в ихних
                     черных
                                 Европах и Азиях
боязнь,
            дремота и цепи? —
                                           Нет!
В мире
            насилья и денег,
тюрем
           и петель витья —
ваши
         великие тени
ходят,
          будя
                  и ведя.
— А вас
              не тянет
                            всевластная тина?
Чиновность
                   в мозгах
                                 паутину
                                              не сви́ла?
Скажите —
                  цела?
                            Скажите —
                                              едина?
Готова ли
                к бою
                         партийная сила? —
Спите,
           товарищи, тише…
Кто
      ваш покой отберет?
Встанем,
              штыки ощетинивши,
с первым
               приказом:
                               «Вперед!»

19

Я
   земной шар
чуть не весь
                    обошел,—
и жизнь
             хороша,
и жить
           хорошо.
А в нашей буче,
                          боевой, кипучей, —
и того лучше.
Вьется
            улица-змея.
Дома
         вдоль змеи.
Улица —
               моя.
Дома —
             мои.
Окна
        разинув,
стоят
         магазины.
В окнах
            продукты:
вина,
        фрукты.
От мух
            кисея.
Сыры
          не засижены.
Лампы
            сияют.
«Цены
           снижены».
Стала
          оперяться
моя
       кооперация.
Бьем
         грошом.
Очень хорошо.
Грудью
             у витринных
                                  книжных груд.
Моя
       фамилия
                       в поэтической рубрике.
Радуюсь я —
                     это
                           мой труд
вливается
                 в труд
                            моей республики.
Пыль
         взбили
                     шиной губатой —
в моем
            автомобиле
мои
       депутаты.
В красное здание
                            на заседание.
Сидите,
             не совейте
в моем
           Моссовете.
Розовые лица.
Рево́львер
                 желт.
Моя
       милиция
меня
        бережет.
Жезлом
             правит,
чтоб вправо
                   шел.
Пойду
           направо.
Очень хорошо.
Надо мною
                  небо.
Синий
           шелк!
Никогда
             не было
так
      хорошо!
Тучи-
         кочки
переплыли летчики.
Это
      летчики мои.
Встал,
          словно дерево, я.
Всыпят,
             как пойдут в бои,
по число
              по первое.
В газету
              глаза:
молодцы — ве́нцы!
Буржуя́м
              под зад
наддают
              коленцем.
Суд
       жгут.
Зер
      гут.
Идет
        пожар
сквозь бумажный шорох.
Прокуроры
                  дрожат.
Как хорошо!
Пестрит
              передовица
угроз паршой.
Чтоб им подавиться.
Грозят?
             Хорошо.
Полки
          идут
у меня на виду.
Барабану
                в бока
бьют
         войска.