Однажды в Америке

• Предыдущая
• 35/149
• Следующая

Я подробно описал наше возвращение с той прогулки, как мы ехали в машине от сто шестидесятого километра шоссе номер семнадцать. За рулем сидел Простак. Косому вдруг приспичило поиграть на гармонике. Он привычным жестом постучал по ней пальцем и с дремотной медлительностью начал исполнять незнакомую мелодию. Макс с любопытством смотрел на него какое-то время, а затем спросил:

— Косой, ты что такое играешь?

Косой пожал плечами:

— Не знаю. Играю, что чувствую. Наверное, эта мелодия просто появляется у меня в голове.

— Может, ты у нас второй Ирвин Берлин? — ехидно заметил Простак.

Косой промолчал и продолжал играть. Гармоника звучала, как орган, исполняющий кантату Баха. В мелодии было что-то религиозное. Он играл все время, пока мы ехали к городу, километр за километром, и скорбная погребальная песнь медленным потоком омывала наши души. В голове у меня возникла мысль. Я посмотрел на Макса. Похоже, и он подумал о том же одновременно со мной.

— Косой в музыкальной форме рассказывает о поездке Билли Лодыря, — сказал я. — Похоже на то, Макс?

Макс наклонился ко мне и прошептал:

— Башка, ты ловко обращаешься со словами. Попробуй что-нибудь из этого сделать.

Я достал карандаш и записную книжку. Было такое ощущение, что эта заунывная мелодия пропитывает меня насквозь. Одно за другим я начал писать слова, которые, по моему мнению, соответствовали музыке. К тому времени, когда я закончил, музыка так глубоко проникла в меня, что я чувствовал ее вкус у себя на губах. Я протянул блокнот Максу и шутливо произнес:

— Попробуй мою утонченную поэзию.

Низким голосом Макс запел написанные мной слова, следуя мелодии Косого:

Жил-был на свете лентяй по имени Бенни,
Честным ни разу он не был с момента рожденья.
И в день превосходный, с начала июля четвертый,
Решили мы: Бенни пора познакомиться с чертом.
Мы на машине его отвезли на природу,
В край, где не пугана сельдь и всегда чисты воды.

Стоп! Здесь выходим. «Зачем же?» — спросил у нас Бенни.
«Будем смотреть, как у речки пасутся олени».
Вот и закончилась наша прогулка, пора в город снова
«Бенни! Ау!» — Ну, а Бенни в ответ нам ни слова.
«Кто-нибудь знает, где бедный мой Бенни плутает?»
— Вдова его Фанни, смеясь и танцуя, у всех вопрошает.

Не знаю почему, но воспоминания об этом мрачном эпизоде настроили меня на веселый лад. Хихикая, я вернулся к кровати. Несмотря — на усталость, мне не спалось. Я ворочался с боку на бок, старался забыть о книге. Мои мысли вновь вернулись к жене Джона, и это привело меня в возбужденное состояние. Что со мной случилось? Какого черта я не могу выбросить из головы эту худосочную девку? С ума сойти! Меня бросало в жар, едва я начинал думать о ней. Ну и что теперь? Лежать и твердить в уме таблицу умножения?

Я снял телефонную трубку и попросил дежурного соединить меня со Свини.

— Да, с детективом отеля Свини, — подтвердил я. Меня соединили, и я сказал:

— Послушай, Свини, у меня мечтательное настроение. Там у тебя в холле случайно не сидит что-нибудь мягкое и не очень плоское?

Он хохотнул:

— Их здесь превеликое множество. Тебе сколько? Да, брюнетку или блондинку?

— На твое усмотрение. Меня устроит все, что выглядит опрятно и симпатично.

Минуты через две она вошла в комнату. Лежа в кровати, я наблюдал, как она раздевалась. Очень хорошенькая крошка. Забравшись под одеяло и прижавшись ко мне, она прошептала мне на ухо:

— Мне нужны деньги, чтобы заплатить за жилье.

Говоря это, она виновато улыбалась.

— Ты безработная хористка? — спросил я.

— Да. Откуда ты знаешь? Видел меня во время выступлений?

— Нет, просто догадался по твоему виду.

Она улыбнулась и вздохнула:

— Да, ты наблюдательный. Сейчас очень трудно найти работу.

— Не беспокойся, крошка. Ты получишь больше чем месячную плату за твое жилье. Помимо того, что я наблюдателен, я еще и святой покровитель всех хорошеньких безработных хористок.

— Ты очень милый, — с улыбкой произнесла она. — За это замечание получишь дополнительные пять долларов, — сказал я.

Она тесно прижалась ко мне и прошептала:

— Я люблю тебя. Тебя, великолепного, большого, красивого, милого, умного, замечательного святого покровителя безработных хористок.

Мы весело рассмеялись. Я чувствовал себя так, словно мы были старыми друзьями. Потом я выключил свет. Она была полной, мягкой и очень горячей.

Глава 13

На следующий день не было запланировано никаких дел, и мы начали его с греческого рами. Мы уже играли часа два, когда в комнату заглянул Мои и сказал:

— Там пришел подрядчик Мойши. Хочет поговорить с вами, ребята. Похоже, что у него неприятности, он выглядит так, словно на ходу вывалился из машины.

— Мойши? — спросил Макс. — Это тот самый, у которого небольшая мастерская на Тридцатой улицей. Давай его сюда.

Мойши и впрямь выглядел так, словно над ним поработала пара вышибал. Голова его была перебинтована, правый глаз полностью скрыт под багровым отеком, а разбитые губы настолько опухли, что он с трудом выговаривал слова. Простак с издевкой спросил:

— Что случилось, Мойши? Тебя отдубасила жена?

Я подвинул ему стул и сказал:

— Садись, Мойши. Выпей и расскажи нам о своих неприятностях.

Он взял стакан, благодарно поклонился и выпил, а затем со стоном опустился на стул и едва слышно произнес опухшими губами:

— Неприятности с женой? Конечно, нет.

Косой рассмеялся:

— Тогда кто же тебя с такой любовью отделал? Твоя теща?

Мойши развернулся в сторону Косого и грустно покачал головой:

• Предыдущая
• 35/149
• Следующая