Убийство на пляже

Оглавление

– Зачем тут нужны мы все? – спрашивает Хлоя. Она нервничает и от этого побледнела: ее веснушки проступают даже сквозь макияж.

– Чтобы людям было понятно, как много значит для нас потеря Дэнни, – говорит Марк. – И какая мы крепкая семья.

Такого лицемерия Бэт вынести уже не в состоянии. Тигру, притаившемуся у ее горла, уже не терпится, но сейчас не время выпустить внутренний крик наружу. Вместо этого она наклоняется к мужу и тихо шепчет, чтобы слышать мог только он:

– Я знаю про тебя и Бекку Фишер.

При этих словах лицо его хмурится, на нем появляются глубокие складки, а она испытывает вспышку нездорового удовлетворения. В этот момент самовозбуждаются и гудят ожившие микрофоны, разом щелкают десятки вспышек и конференция начинается.

В скромном дворе позади дома Джека Маршалла на краю пляжа почти нет зелени. Вымощенная площадка завалена всякими лодочными принадлежностями, измочаленными канатами и поломанной техникой. Старый металлический бак служит жаровней. Джек следит за тем, как языки пламени лижут воздух.

На покосившемся деревянном столе стоит потрепанный картонный ящик. Оттуда Джек извлекает пачку фотографий и не торопясь рассматривает их. Мальчишки в плавках. Дэнни переодевает мокрый гидрокостюм. Джек обнимает Тома Миллера. Эти снимки никак не годятся для мемориальной стены в честь Дэнни перед домиком Морской бригады.

Среди этих фотографий есть одна, от которой у Джека перехватывает дыхание: трясущимися руками он прижимает ее к губам и целует, надолго закрыв глаза. Когда же он их открывает, то еще некоторое время внимательно смотрит на нее, как будто решая, как поступить. В конце концов он прячет ее в карман.

Остальные снимки он бросает в дымящуюся жаровню. Глянцевая бумага медленно разгорается, но потом горит быстро. Вокруг Джека кружатся хлопья пепла, осаждаясь грязным налетом на воротник его рубашки. Последним в огонь отправляется фото Дэнни без рубашки. Оно медленно сворачивается по краям, прежде чем превратиться в ничто.

33

Стоит августовский вечер, одиннадцать часов, но Бродчёрч уже превратился в город-призрак. На улицах нет машин. Из пабов не вываливаются пьяные посетители. Рестораны пусты. На деревьях самшита перед гостиницей «Трейдерс» мерцают белые китайские фонарики, однако на террасе пустынно.

На Хай-стрит, в самом начале, одиноко стоит мальчик со скейтбордом под мышкой. На нем тонкая серая футболка, черные джинсы и синие кроссовки с желтой флуоресцентной отделкой. Он ставит скейтборд на землю, становится на него и едет под уклон по самому центру мертвой улицы. В тишине ночи слышится лишь шелест колесиков по асфальту.

Но волосы у него светлые, а не каштановые. Это Том Миллер, а не Дэнни Латимер. И несмотря на поздний час, он здесь далеко не один.

За ним следует целая процессия взрослых. Печальный маленький парад возглавляет Элли Миллер, не спускающая глаз с Тома. Алек Харди и горстка полицейских вместе с ним смотрят по сторонам – куда угодно, кроме как на Тома.

Здесь же Латимеры, убитые горем, но крепящиеся, держатся из солидарности за руки.

Позади Марка тащится Найдж.

Неподалеку от них находится преподобный Пол Коутс; на лице его профессионально серьезное мрачное выражение.

Джо Миллер везет в коляске спящего Фреда.

Карен Уайт идет одна.

По мере того как Том едет, из дверей домов появляются люди, чтобы посмотреть на него. Олли Стивенс и Мэгги Радклифф стоят плечом к плечу возле редакции «Эха Бродчёрча», а затем пристраиваются позади всех.

В дверях «Трейдерс» возникает Бекка Фишер. Она ловит глазами Марка, и они помимо воли обмениваются печальными взглядами. Бэт замечает это, и бросает руку Марка. Бекка опускает глаза и отступает в тень.

Сьюзен Райт и ее Винс, напоминая ведьму со своим любимцем, наблюдают за этим издалека.

Бэт оборачивается к Элли.

– Скажи мне, что в этом есть какой-то смысл и что это может помочь, – просит она.

Элли берет Бэт под руку.

– Я в этом убеждена.

Том поворачивает за угол по направлению к гавани. На ветру, словно соревнуясь с шумом прибоя, громко трепещут флаги Соединенного королевства и транспаранты. Том выезжает на брусчатку, и теперь стук его колес заглушает все остальное. Когда он проезжает лавку, торгующую горячей пищей, за ним начинает тянуться команда теленовостей с телекамерой на игрушечной с виду ручке.

Бэт смахивает слезу.

– Невыносимо думать, как он был здесь, ночью, совсем один.

Том минует газетный магазинчик. Перед ним стоит Джек Маршалл: засаленные волосы свисают на плечи, воротник перепачкан в саже. Сквозь стиснутые зубы он шепчет «Отче наш».

– И не введи нас во искушение, – бормочет он, – но избави нас от лукавого.

Марк Латимер пристраивается к Харди.

– Вы думаете, это он?

– Я не занимаюсь предположениями относительно кого бы то ни было, – говорит Харди, но при этом не сводит глаз со старика.

– Вы, может, и нет, но другие – да, – говорит Марк. – И они успокоятся сразу же после того, как вы кого-нибудь арестуете.

У пирса Том тормозит и останавливается. Теперь они находятся в зоне, которая не охвачена камерой видеонаблюдения, и только что воспроизвели последнее из известных передвижений Дэнни. Том соскакивает со скейтборда и поворачивается, чтобы посмотреть на своих родителей, которые кивают ему с гордостью и одобрением. Том слабо улыбается в ответ, явно чувствуя облегчение.