Золотое руно (сборник)

Оглавление

367

– Чего вам?

– Сэр, мы только что получили сообщение из NORAD. Они обнаружили базовый корабль пришельцев. Он на полярной орбите на высоте около двухсот миль. И, сэр, он огромен.

«Китти Хок» взял курс на Нью‑Йорк. Пришелец вошёл внутрь авианосца и позволил Фрэнку и Клиту отвести его в каюту. К изумлению Фрэнка, оказавшись внутри, Хаск поднял одновременно обе свои руки, и все четыре его зрительных сенсора упали в его квадратные ладони – оказалось, на нём были тосокские эквиваленты противосолнечных очков, хотя Фрэнк и не мог сказать, каким образом они удерживались на месте. Хаск сложил четыре линзы в аккуратную стопку и спрятал их в один из многочисленных карманов на своей жилетке.

Глаза Хаска были круглые и влажные. Один из тех, что на передней стороне, был оранжевого цвета, другой – зелёного, один из задних также был зелёным, другой – серебристо‑серым.

В каждом был маленький вертикальный зрачок овальной формы; каждая пара, похоже, поворачивалась синхронно.

Из‑за задней руки Хаск не мог пользоваться стулом. Корабельный писарь раздобыл где‑то табуретку, но Хаск не выказал желания садиться.

Клит и Фрэнк продолжили обучать его английскому; до сих пор он не демонстрировал желания обучать людей своему языку.

Они показывали Хаску разные предметы и произносили вслух их названия. Тосок залез в один из своих карманов и вытащил оттуда маленький прямоугольный прибор, помогавший ему с переводом. Только сейчас Фрэнк с Клитом получили возможность как следует его рассмотреть. Предмет был сделан из чего‑то, напоминающего скорее керамику, чем пластмассу или металл. На нём были кнопки, образующие крестообразную фигуру, с шестью зелёными кнопками на каждом из его лучей и с синей кнопкой в центре; на боковой стороне имелось гнездо с тремя отверстиями – видимо, для подключения какого‑то коннектора. Обратная сторона этого портативного компьютера содержала экран; компьютер был, по всей видимости, ещё и сканером: Хаск мог демонстрировать изображение внутреннего устройства предметов, которые Фрэнк и Клит ему показывали, а также сильно его увеличивать, чтобы рассмотреть мелкие детали.

Люди тоже рисовали в блокноте схемы, иллюстрирующие базовые математические и физические концепции. В частности, Клит – который рисовал значительно лучше Фрэнка – изобразил земной шар с объектом на полярной орбите вокруг неё.

– Что это? – спросил Фрэнк.

– Корабль, – ответил Хаск.

– Сколько тосоков?

– Шесть.

– Шесть плюс Хаск?

– Шесть плюс Хаск равно семь.

– Большой корабль, – сказал Фрэнк.

– Большой корабль для большой ходить, – сказал Хаск.

– Для большого путешествия, – поправил Фрэнк.

– Большого путешествия, – согласился Хаск.

Их общего словаря ещё не хватало для вопроса о том, откуда он прилетел, однако…

– Насколько длинное путешествие? – спросил Фрэнк.

– Длинное. Много длинное.

Фрэнк подошёл к иллюминатору и жестом подозвал к нему Хаска. Хаск снова прикрыл передние глаза зеркальными линзами и встал рядом с Фрэнком. Фрэнк показал на солнце, потом сделал рукой круговой жест, надеясь изобразить концепцию суток.

– Нет, – сказал Хаск. Это выводило из себя. Иногда Хаск очень быстро схватывал то, что Фрэнк пытался до него донести; иногда же приходилось делать множество попыток, чтобы объяснить вроде бы простую вещь. Однако Хаск подошёл к столу и взял маркер из рук Клита – это был первый прямой физический контакт между человеком и тосоком. Потом он взял сделанный Клитом рисунок Земли, поднял его передней рукой, а задней указал на иллюминатор и солнце в нём. После чего Хаск начал водить рисунком в воздухе по кругу.

– Он говорит, что речь идёт не о днях, Фрэнки, – сказал Клит. – О годах.

– Сколько? – спросил Фрэнк. – Сколько лет?

Передней рукой Хаск что‑то понажимал на своём карманном компьютере. Устройство что‑то сказало. Хаск нажал ещё одну кнопку, и в этот раз устройство заговорило по‑английски:

– Двести одиннадцать.

– Вы путешествовали двести одиннадцать земных лет? – переспросил Фрэнк.

– Да, – ответил Хаск.

Фрэнк посмотрел на Клита – у того от удивления отвисла челюсть.

Хаск овладевал разговорным английским с феноменальной скоростью. Среди вещей, которые Фрэнк взял с собой, был CD‑диск с «Random House Unabridged Dictionary», 2‑е издание, включавший образцы произношения. Подключить карманный компьютер Хаска напрямую к ноутбуку Фрэнка не было, разумеется, никакой возможности, однако пока Фрэнк спал, Хаск, которому, похоже, сон не был нужен, перебирал двести тысяч рисунков, также входивших в электронное издание словаря, и для тех, на которых он что‑то узнавал, слушал произношение. Когда Фрэнк просыпался на следующее утро, словарный запас Хаска оказывался существенно расширен. Насколько это было результатом природных способностей Хаска, а насколько – работой его карманного компьютера, Фрэнк не мог сказать. Хаск рассказал, что компьютер способен общаться с ним напрямую, по‑видимому, через импланты, вживлённые в одно из четырёх равномерно распределённых по окружности головы ушных отверстий (практически незаметных среди сетки чешуек).

Названия предметов были для него самой лёгкой частью – Фрэнк уже привык думать о нём как о «нём», хотя по вопросу пола пришельца ясности до сих пор не было. Однако синонимы ставили Хаска в тупик – идея о том, чтобы иметь несколько слов для обозначения одного и того же была совершенно ему чужда.

Клит, который пытался выжать из Хаска как можно больше сведений о его родном мире, предположил, что это может означать длительное единство и моноязычность тосокской культуры – ведь большинство английских синонимов заимствовано из других языков. Фрэнк использовал эту гипотезу как ещё один аргумент в пользу того, что пришельца следует обучать только английскому, несмотря на постоянные жалобы со стороны русских.