Рики Макарони и Старая Гвардия

Оглавление

120

После этого разговора Рики в очередной раз серьезно задумался. Старая гвардия охотилась за ним, а он ведь до сих пор очень мало знал о том, кто они такие. Разве что со слов друзей, Гарри Поттера и из газетных статей, которые сам считал абсолютным вздором. Но в школе, несомненно, должны находиться исторические книги с достоверными сведениями.

Вот только руки до них все никак не доходили. Рики диву давался как это штаб незаметно превратился в баррикаду из учебников и пергаментов. Все это, конечно, было необходимо, кроме того, к середине семестра старосты выработали систему, позволяющую быстро и легко найти нужное в этом хаосе.

А еще надвигалась судьбоносная суббота, определяющая первого победителя в квиддич в этом году. Такое важное общешкольное событие не могло не отвлекать Рики. Причем порой самым неожиданным образом. Например, Генри, неустанно тренирующий команду до поздней ночи, взял за привычку вваливаться в спальню незадолго до отбоя весь грязный и промокший. Рики старался не прислушиваться к его ссорам с сестрой в общей гостиной. Тиффани требовала, чтоб он не вздумал гладить кошку и брать ее на руки, чтобы бедное животное, чего доброго, не испачкалось. Но при этом, она не могла повлиять на Моргану, которая каждый раз радостно бросалась навстречу хозяину, урчала и терлась о его ноги.

— Не разговаривай так с Генри! Ты роняешь его авторитет, — уговаривала ее Ариадна Блекуотер.

Доводы одноклассницы постепенно убедили Тиффани. Или же просто накануне игры она предпочла держаться от напряженного братца подальше. И, тем не менее, в первый день исторической недели она умудрилась испортить имидж брата; во всяком случае, сам он считал именно так.

До обеда в тот день не произошло ровно ничего особенного. Но за столом бросалось в глаза, что Генри чем‑то всерьез обеспокоен, или даже рассержен. Не понимая, с чего бы ему злиться, Рики решил, что у капитана началась квиддичная лихорадка. Он был удивлен, когда Генри начал всячески поддевать сестру.

— Ты, разумеется, выбираешь только достойные занятия? – язвительно произнес он, когда Тиффани попросила передать ей соль и, не дождавшись, посоветовала ему как следует выспаться, чем тратить время на всякую ерунду.

Позже Генри ни с того, ни с сего набросился на нее с восклицанием:

— О чем ты только думаешь?!

Почти все, кто сидел рядом, осознавали, что назревает конфликт. Наконец, флегматичная Тиффани потеряла терпение и прямо спросила брата, чего он добивается.

— А ты не знаешь? – Генри всем своим видом воплощал оскорбленное достоинство и презрение. Казалось, вопрос Тиффани наконец‑то позволил ему высказать то, что он так долго держал в себе.

— Нет, — пожала плечами Тиффани.

Генри сделал такое зверское лицо, что Рики невольно начал прикидывать, способны ли Флинты за общим столом начать кидаться едой.

— Я поверить не могу, Тиффани, что ты разговаривала в коридоре с этим Джроданом! – выдал Генри.

— Не поняла, — спокойно заявила Тиффани. Но из того, как она отложила вилку, и как сузились ее зрачки, следовало, что она все‑таки поняла брата, и ей это не понравилось. Рики, до которого пока не дошла суть конфликта, деликатно следил за развитием событий.

— Он же завтра будет играть против нашей команды, — объяснил преисполненный праведного гнева Генри.

Рики невольно напрягся. На Тиффани стали поглядывать косо.

— Сколько раз я тебе, дубине, должна говорить, что мне глубоко наплевать на твой драгоценный квиддич?

— Твой приятель считает так же? – ехидно осведомился Генри.

Тиффани на мгновение задумалась.

— Я у него спрошу. Сегодня же, — постановила она. – Но ты все равно противный!

Учителя же, как всегда, не делали скидки на то, что в жизни учеников имеются и другие интересы. Поэтому после обеда Рики покорно поплелся в штаб, чтобы целиком отдаться учебе. Только Дора не пришла, и Ральф пренебрег этой обязанностью – у него как раз была тренировка. Рики очень надеялся, что Тиффани не отправится на стадион, но она сделала еще лучше.

Джордан появился в штабе ближе к вечеру, когда Рики, успокоенный тем, что Артур вел себя на удивление спокойно, почти уверился, что сегодня уже не произойдет ничего, что могло бы вывести его из душевного равновесия.

Но по гриффиндорскому капитану сразу стало заметно, что он порядочно обескуражен.

— Что случилось? – спросил Эдгар.

— Кажется, я сейчас повел себя не лучшим образом, — проворчал Ральф.

— Взыскание получил? – уточнила Селена. Рики подумал, что по такому поводу Ральф вряд ли бы так переживал.

— Скажешь тоже! Это совсем не стыдно. Сегодня Тиффани Флинт вышла в холл как раз тогда, когда мы возвращались с тренировки, — вздохнул гриффиндорец. – Ну, я думал просто пройти мимо, хотя так неудобно стало. Но там была вся команда, я не очень хотел афишировать знакомство со слизеринкой. Понимаю, это трусость, конечно…

Рики понимал его позицию ровно настолько же, насколько и критиковал. Но Селена насупилась так, как никогда до сих пор.

— И тут она сама поздоровалась и подошла к нам. Ребята из команды на нее так смотрели! Она еще дочка этого Флинта, звезды «Слизерина», и сестра Генри Флинта, как назло, ее вся школа знает.

— И что ты сделал? – поинтересовался Дик.

— Мямлил что‑то, как идиот. Она почувствовала, конечно, что я пытаюсь побыстрее от нее отделаться, и, по–моему, обиделась. Но это еще ничего! Тед Робинс – это наш охотник, так он ей сказал, что болельщиц «Слизерина» нам только не хватало! Я еще собирался ему ответить, полегче, но так и не успел.

— А что Тиффани? – спросил Рики, прикидывая, что спокойный вечер в гостиной родного колледжа теперь маловероятен.