Рики Макарони и Старая Гвардия

Оглавление

134

— Я, конечно, понимаю, что он тебе тоже надоел, — сказал гриффиндорец, но «займись лучше зельями, чем вздыхать и сдувать бумагу со стола» — это слишком грубо. Даже Дик относится к нему лучше!

«Хорошо, если так», — подумал Рики.

Глава 19. Дисциплина приходит в норму.

Всю неделю Рики казалось, что он сходит с ума от нетерпения. То же самое происходило с Дорой, только, в отличие от нее, свои переживания он считал незаслуженными. Лео требовал не надоедать ему, что, в принципе, было целесообразно, но невыносимо.

Терпение Рики испытывалось еще и тем, что он продолжал работать в теплицах вместе с Диком. Однажды тот заявил:

— Надо честно признать, что друг из меня получился никуда не годный.

В такие моменты тяжелее всего было держать язык за зубами. То, что Дик чувствует себя виноватым из‑за страданий Артура, было вопиющей несправедливостью. Рики почувствовал, что его беспомощность переходит в раздражение, и заявил, не потрудившись сдержаться:

— Даже слушать не стану такую чушь!

Когда счастливый день, наконец, наступил, Рики едва мог поверить в это. Лео продемонстрировал ему и Доре колбу с золотистой жидкостью вечером в общей гостиной.

— Микстура полностью соответствует требованиям, даже учитывая, что пришлось менять рецепт. Думаю, его можно применить уже завтра.

— А как ты заставишь Артура Уизли выпить его? – поинтересовалась Дора. – Что, если стол для старост снова не поставят?

— Я не собираюсь рисковать, у всех на виду, — Лео, казалось, возмутился подобным предположением. – У меня другая тактика. Завтра утром я скажу Артуру Уизли, что у меня есть надежный план, как добиться твоего расположения.

— Еще не хватало! – ужаснулась Дора.

— Не перебивай! Я приглашу его в туалет Миртл и предложу выпить за успех предприятия, или что‑нибудь в этом духе, я еще не решил. Лучше всего заняться этим делом после второго завтрака.

— Думаешь, он согласится пропустить заклинания? – спросил Рики, припоминая расписания «Гриффиндора».

— Думаю, да, — усмехнулся Лео. – Единственная проблема – нейтрализовать Ральфа. Впрочем, нет, его лучше предупредить, что мы задержимся. Пусть скажет Флитвику, что Артур пошел в больничное крыло.

— А он сразу станет нормальным? – внезапно забеспокоился Рики.

— Сразу, — пообещал Лео. – Вы в это время ждите нас в штабе, хорошо? Надеюсь, дорогая напарница, ты извлечешь урок определенных границ для твоего дальнейшего экспериментирования.

— Еще бы! Проще было подсыпать чего‑нибудь профессору МакГонагол, — проворчала Дора.

— Она достаточна умна, чтобы не садиться с тобой за один стол, — покачал головой Рики.

— Ты пятый год садишься, и что? – огрызнулась Дора.

За столом старост наблюдалась явная напряженность. Рики наблюдал за этим на удивление равнодушно, будучи уверенным, что это последняя подобная сцена. По выражению лица Лео можно было подумать, как будто он изучает действие любовного зелья с любопытством ученого. Дора же отмалчивалась чаще обычного.

Уроки в тот день совершенно не волновали Рики. Профессор МакГонагол дважды попеняла ему, и даже пригрозила снять баллы, но он так и не сделал ни одной попытки, прикидываясь, что углубленно изучает конспект. Наверное, профессор осознавала его притворство, и почему‑то как никогда волновалась о СОВах.

Это раздражало Рики невероятно, потому что дело, висящее на нем сегодня, стоило половины экзаменов. Покидая класс, он сожалел, что не этот урок прогулял. Они с Дорой направились в одну сторону, Лео – в другую. Рики заметил изумленный взгляд Эйвери, для которого такой расклад был внове; но это не имело значения.

— Ты подумала, что будешь говорить? – поинтересовался он, в дверях пропуская Дору вперед.

— А какая тебе разница? – проворчала она. Не оборачиваясь, слизеринка прошла к окну, сразу бросила сумку на стол и плюхнулась в кресло с таким видом, словно мысленно здесь отсутствует.

— Не хотелось бы, чтобы Артуру пришлось терпеть от тебя еще и грубость, — сказал Рики.

Девушка пожала плечами, и больше они не разговаривали. Рики хотелось бы знать, как продвигается операция Лео, и он пожалел, что в мире магии нет сотовых телефонов. Он мог бы поклясться, что сидящая напротив Дора нервничает. Она скрестила руки на груди, изредка поворачиваясь в сторону двери с непроницаемым выражением лица. Когда, наконец, в коридоре раздались шаги, перекрываемые разговором, она на мгновение замерла. Рики узнал голоса Лео и Артура и удивился, почему интонации так спокойны; он ожидал неизбежного скандала. Дора не выдержала и, когда петли заскрипели, вскочила на ноги.

Артур Уизли вошел первым, а Лео закрыл за ним дверь. Гриффиндорец, казалось, не ожидал обнаружить здесь Дору; он посмотрел на нее с неприязнью, потом перевел взгляд на Рики, словно спрашивая, что все это значит.

— Можно узнать, что это существо делает в штабе нашего Клуба? – осведомился он.

А ты что, думаешь, мы больше никогда не встретимся? – спросила Дора излишне резко. – Должна же я когда‑нибудь сказать тебе, что – как это? Мне очень стыдно.

— Ну да, в самом деле. Не услышав этого, я не смог бы спать спокойно, — ответил Артур.

— Послушай, Уизли, — Дора явно храбрилась, ей и самой вряд ли хотелось тут находиться, — Я хочу сказать, что, на самом деле, ничего против тебя не имею. Я просто хотела проучить МакГонагол.

— Я и срывал уроки МакГонагол, – Артур помотал головой, словно сам не мог поверить, как его угораздило совершить подобную дурость.

— Но меня это совершенно не радовало! – сказала Дора. – С тех пор, как я сварила это зелье, ты превратил мою жизнь в кошмар!